— Я все ему сказал. И о решении совета, и о том, как сохранить доброе имя. Но он не собирается подчиняться, ему очень хочется жить. Он решил выйти из затруднительного положения другим путем: меня зарезать, получить новый срок и этапом отбыть к другому хозяину.
Пришлось проучить, чтобы не наглел…
— Тоже мне, нашелся шустряк-одиночка!
— Вон видишь, на полу его нож валяется. Не смог лаврушник воспользоваться своим жалом. — Влас взял нож двумя пальцами за две крайние точки, поднял его с пола и положил в ящик стола. — Как думаешь, скажет Крученый куму, кто ему ключицу перебил?
— Не думаю: ведь он хочет, чтобы не кого-то, а его самого сваты упрятали за решетку по мокрому делу. Ты действовал в пределах необходимой самообороны.
— Я тоже так думаю, но на всякий случай пускай это перо с отпечатками его пальцев полежит у меня в столе. Мне прокалываться на таком дерьме невдобняк.
— Верно мыслишь! Давай сходим к Дикому и расскажем ему обо всем.
— Пошли! — охотно согласился Влас. У него была и другая причина для встречи с Диким.
Дикий действия Власа одобрил:
— Все же надо было этого сопляка прибить. Теперь начнет вонять на всю губернию и позорить нас.
— Я его всегда защищал от всех нападок, но теперь понял, что был не прав. Позволь мне искупить свою вину и угрохать Крученого, — предложил Калистрат свои услуги.
— Не возражаю, — ответил Дикий.
— Вряд ли ваша затея увенчается успехом, — скептически заметил Влас.
— Ты сомневаешься? — удивился Дикий.
— Крученому со мной не удалось расправиться. Значит, из санчасти ему в зону хода нет — иначе ему хана, и он это знает. Ему остается одно: замочить кого-то из больных в санчасти, чтобы сесть в карцер, отсидеться там до следствия, а потом этапом мотануть от нас.
— Если получится, то пускай мочит, — успокоился Дикий, — мы его потом все равно в любом месте достанем. Он не жилец на этом свете.
— Может безвинный человек пострадать…
— Ну и черт с ним! Чем больше будет трупов в зоне, тем лучше будет нам. Наедут разные комиссии с проверками, начнут трепать нервы хозяину. Соображаете? И ему тогда будет не до нас. Мы хоть немного отдохнем.
— И то верно, — поддержал его Калистрат.
У Власа было другое мнение, но он промолчал, зная, что они к нему прислушиваться не станут.
Глава восьмая
Жестокость
Человек имеет право на жизнь,
но если он становится бешеным
зверем, опасным для общества,
то лишить его жизни общество
не только вправе, но и обязано.
Точка зрения автора
Кто-кто, а уж Запекайло знал, что авторитеты развенчали и опустили Крученого и что он сломал ключицу не в результате несчастного случая, а помог заболеть ему Влас. Запекайло не составило особого труда установить, что в обеденный перерыв Крученый зашел в цех к Власу и вылетел оттуда с переломанной ключицей. Но развитием событий он был доволен. Ведь благодаря его смекалке был развенчан вор в законе. Такой тонкой работой и таким результатом мало кто из оперативников мог похвастаться. Однако ему не нравилось, что воровские авторитеты скрывают от заключенных сущность позора Крученого. Такое положение его не устраивало, так как победа была неполной. Через своих многочисленных помощников он стал доводить до сведения зеков правду.