Заговорщики явно паниковали. Об этом позже на допросах рассказывала актриса Валентина Барковская. На основе ее показаний едва ли можно восстановить всю картину в деталях, но тем не менее они отчетливо передают ощущение того, что вся организация находилась на грани провала. «Выступление предполагалось позже, но после убийства заподозренного в провокации Марьина, пришедшего в себя и могущего разоблачить готовящееся выступление, решено было приступить немедленно к действиям. Об этом мне сообщил Валентин Супонин, служивший ранее начальником пулеметной команды в советских войсках. Марьин был заколот штыком в номере гостиницы и спрятан под кровать, но потом пришел в себя и начал кричать».
Так в чем же крылась причина того, что вооруженное выступление в Ярославле не было пресечено? Как говорилось в предыдущей главе, к лету 1918 года в Ярославле сложилось фактическое многовластие. Когда в мае 1918 года чекистами в Москве были проведены многочисленные аресты членов «Союза защиты Родины и свободы», то выяснилось, что отделения этой организации имеются в нескольких поволжских городах, в том числе в Ярославле и Рыбинске. Однако многовластие царило и в ярославских органах, которые должны были бороться с контрреволюцией. Уже с первых недель деятельности Ярославской губернской ЧК наметился конфликт между комиссией и административным отделом губисполкома по вопросу о подчиненности чрезвычайных комиссий. Губисполком считал Чрезвычайную комиссию своей собственной структурой, всецело ему подчиненной. В апреле 1918 года по приказу НКВД в каждом губисполкоме были созданы отделы управления, состоявшие из целого ряда подотделов. В июне на правах такого подотдела оказалась и Губчека. Статус губернской комиссии оказался крайне невысоким. В списке подотделов она упоминалась на последнем месте сразу после подотдела милиции. Кроме невысокого статуса, речь можно вести и о неопределенности статуса губернской Чрезвычайной комиссии. Буквально накануне мятежа в Ярославле существовало своеобразное двоевластие спецслужб: действовала губернская ЧК, реорганизованная 25 апреля, и после циркуляра НКВД «Об организации отделов управления» подобная структура возникла в отделе управления губисполкома. На основании анализа источников складывается впечатление, что губернские власти, выполняя не всегда согласованные решения «центра», сами вконец запутались в этой сложной системе чрезвычайных комиссий.
Нельзя списывать со счетов и сугубо личностный фактор. За день до начала восстания исполняющий обязанности председателя Ярославской губернской Чрезвычайной комиссии Я.И. Крылов направляет в президиум губисполкома обращение, в котором говорит о сложении с себя полномочий. Объяснение было дано следующее: