Слоненок потоптался возле пальмы и пошел вдоль опушки. Поглядывая по сторонам и хлопая ушами, он подходил все ближе и ближе к Тингу. Прошел так близко, что Тинг поджал ноги к животу: слоненок чуть не наступил на них.
И все же он не заметил Тинга: прошел мимо него, словно это был пень. Остановился в двух шагах и уставился на куст: над желтыми цветами кружились пчелы. Тинг перевернулся на другой бок и, поглядывая на слоненка, пополз. Он спрятался за толстым стволом дерева, возле которого лежал, и принялся считать желтые кружки, прыгавшие по слоненку.
Желтый кружок мелькнул в воздухе у самой головы слоненка. Еще раз, еще… Кружок упал на голову и разлетелся брызгами.
Тинг принял это как нечто вполне законное. Что ж, если кружки могут быть цветами, то почему им и не быть чем-то еще, плодами манго, например?
Спелый плод манго растекся по лбу слоненка. Он вздрогнул, оттопырил уши, взмахнул хоботом. Новый плод залепил ему глаз. Слоненок подскочил, замотал головой, повернулся… Сверху сыпались желтые манго, в воздухе мелькали желтые кружки, и все они падали возле слоненка.
Манго не просто падали, их кто-то бросал. Тинг видел дерево, но не видел на нем ни зверя, ни человека. Не видел его и слоненок, да он и не смотрел на дерево. Помотав головой, он поднял кверху хобот, изогнул его и принялся водить им по голове.
Тинг едва удержался от хохота — так забавно водил слоненок хоботом по лбу и щекам. Он словно работал пылесосом, вытягивая пыль из ковра. Собрав хоботом мякоть манго со лба, слоненок сунул ее в рот, пошевелил губами и подхватил хоботом манго с земли. Положил его в рот и потянулся за вторым.
Ударяясь о толстую кожу слоненка, плоды лопались, и переспевшая мякоть растекалась грязной пеной. При каждом ударе слоненок взмахивал хвостом, хлопал ушами, но быстро успокаивался и принимался жевать.
Тинг выполз из-за дерева. Теплый мягкий комок растекся по его лицу.
Слоненок, смешно топоча, побежал по опушке. Тинг вытер лицо.
На дереве кто-то не то хрипло залаял, не то засмеялся. Меж листьев неясно мелькнула темная фигура, волосатая рука охватила толстую ветвь.
Рука взмахнула, возле головы Тинга брызгами разлетелся манго.
— Ху-ху-ху! — захрипело среди ветвей.
Тинг спрятался за стволом.
— Ху-ху-ху! — раздавалось всякий раз, как брошенный манго растекался по коре.
Тингу было все равно, злится или играет с ним эта скрывающаяся среди листьев обезьяна. Он встал и прижался к толстому стволу рядом с большой орхидеей. Грозди белых цветов качались у его глаз, мошки щекотали нос, а пчелы жужжали у самого уха. Сквозь сетку цветов он смотрел на дерево. Там среди ветвей что-то темнело.