Натали не ответила, и он всплеснул ручками:
— В кого ты такая?
— Во всяком случае, не в тебя.
Стоя в очереди за билетами, Натали еще не знала, куда поедет.
И взяла билет до Москвы.
Виолетта Яковлевна смотрела на дочь тоскливыми, виноватыми глазами.
— Предупреждаю, — сказал отчим, — если с тобой что-нибудь случится, домой не возвращайся. Не приму.
— А что со мной может случиться?
— Что! — он хмыкнул. — Таких дурочек специально ловят разные… любители. Потом бросают. После использования.
У Натали отяжелели от стыда щеки, но она спросила:
— Какого использования?
— Будь осторожна, — сказала Виолетта Яковлевна, опустив глаза. — Ты еще ребенок.
— Ребенок! — отчим посмеялся деланным смехом и взглянул на грудь Натали.
— Да, я не ребенок, — скорее разочарованно, чем возмущенно проговорила Натали. — Но ничего со мной не случится. — И, увидев жалкий, тоскливый взгляд матери, спросила горячо, вернее, не спросила, а позвала: — Поедем, мама, вместе? А?
— Ну! Ну! Ну! — отчим трижды стукнул кулачком по столу. — Не болтай ерунды. Бросать деньги на ветер!
Натали вытащила из сумки сторублевую бумажку, показала ее отчиму, подошла к окну, протянула руки и разжала пальцы.
— Психопатка, — сквозь зубы процедил отчим, следя за полетом бумажки, и выбежал из комнаты.
— Зачем ты это? — с укором спросила Виолетта Яковлевна.
— А ты зачем? — с болью спросила Натали. — Зачем мы живем с этим. Ведь он…
— Замолчи! — беспомощно вскрикнула Виолетта Яковлевна и прошептала: — Прости меня за все…
Отчим вернулся радостный, запыхавшийся, возбужденный. Он бормотал, не торопясь выложить сторублевку на стол:
— Понимаете, все идут мимо, а ее ветерком гонит, и никому в голову не ударит, что это деньги!.. А тебе надо лечить нервную систему. Таким образом ты скоро можешь оказаться, знаешь где?
Виолетта Яковлевна сказала глухо:
— Ты опоздаешь на поезд.
— Ничего, мама, я успею.
— Она успеет! — насмешливо, многозначительно воскликнул отчим и со вздохом положил сторублевку на стол, не убрав, впрочем, руки.
— Можешь взять себе, — устало предложила Натали.
— Могла бы сказать повежливее. — И отчим сунул деньги в карман и вздохнул облегченно. — Вернешься, я займусь твоим воспитанием.
— Я поступлю в педагогический и буду жить в общежитии.
— Сказочный вариант!
А Натали смотрела на отвернувшуюся к окну мать, высохшую, робкую, до боли свою и одновременно чужую, и думала: «Как же мне спасти тебя?»
— Иди, иди, иди, иди, — заторопил отчим.
Ушла Натали, как уходят не очень званые гости — вроде бы и приглашают заходить еще, да только потому, что уверены: больше не зайдешь.