— Если Князь на борту, как бы он там пальбу не открыл, он ведь псих, на последней ходке на зоне из ШИЗО не вылазил, все удивляются, как выжил, — последние слова принадлежали высокому светловолосому парню, стоящему спиной к Ольге, — и его банда вся на игле сидит, может не стоит Федул из-за десятка тачек войну с Князем начинать.
Федул резко повернулся к блондину, и лицо его исказила гримаса оскалившегося волка, упускающего добычу.
— Пусть у себя в Находке порядки наводит, со зверьми сладить не может, а все туда же, вор в законе, видали мы таких — Федул не добро улыбнулся и начал с хрустом разминать кисти рук, как это делают боксеры перед боем, — если Князь бузу затеет, придется его поучить, кстати, Белый, ты не забыл, его бригада на твоей совести. Вон они на противоположной стороне причала кучкуются, — Федул обернулся и только сейчас заметил сидящую на скамейке девушку.
— Кого встречаешь, рыбачка, небось, мужичка своего с деньжатами, рванул от коммунистического пирога, хапуга. Да плюнь ты на него, давай с нами, у твоего мерина, один черт, через неделю уже и копейки в кармане не будет, станет клянчить на пиво, а со мной не пропадешь, — он вплотную подошел к испуганной девушке и пальцем приподнял ее за подбородок.
Ольга резко одернула голову и пересела на другой конец лавки. Но она не отвела взгляда, женщина смотрела на Федула и его дружков ненавидящим взглядом, словно мать, защищающая своего детеныша.
— Опа — на, да это же Ольга, ты — жена Игоря Смагина, вот так встреча, и чего сидишь, притихла, не здороваешься со старыми друзьями, зазналась, мать. А я — то думаю, что это за знакомая мордашка здесь с утра вертится. Извини, подруга, что сразу не признал, — Федул повернулся к друзьям, которые, как по команде, развернули свои бритые затылки на сто восемьдесят градусов и уставились равнодушными, немигающими глазами на молодую женщину, которая вся напряглась и, казалось, что вот-вот махнет через леера на борт, приближающегося к пирсу, судна.
— Расслабься, детка, у меня здесь все схвачено, раньше нас на борт не суйся, если жизнь дорога, ты поняла, — Федул легонько тряхнул Ольгу за плечо. Она кивнула головой, но продолжала смотреть то на компанию близнецов, то на приближающий, изъеденный ржавчиной и прилично помятый борт пассажира.
— Игорь, — прошептала она и привстала на цыпочки, чтобы помахать рукой человеку, стоящему на крыле капитанского мостика пассажира в ярко синей «Аляске» и черной вязаной шапочке. Федул тоже узнал Смагина и махнул ему рукой.
— Ну что, братва, пора за работу, — Федул едва кивнул Квадрату головой, — оставь при ней человека, остальные по местам. Белый, отсекай находкинских, а я к погранцам.