Попандопуло вытирал тряпкой стойку и монотонно выкрикивал:
— Стакан молодого вина — десять лет жизни.
Он ни к кому в отдельности не обращался, никого не уговаривал выпить. Но обещание десяти лет жизни действовало неотразимо. Малинового цвета пористый нос Попандопуло, казалось, пропитался вином. Нос нависал над верхней губой и придавал лицу вид унылой добродетели.
В прошлом Попандопуло был владельцем гостиницы и ресторана «Дюльбер», жил в собственной даче, ездил по городу в красном лакированном экипаже, одетый во фрак, с черным бантиком «собачья радость» на белой сорочке. Но таким мы знали его лишь по рассказам Жениного отца. Женин отец в то время выступал на эстраде ресторана и пел куплеты.
Павел облокотился на стойку и поднял четыре пальца. Стойку покрывала черная тень акаций, но все равно на улице было душно.
— Им тоже? — Попандопуло кивнул в нашу сторону.
— По-вашему, мы не люди? — вежливо спросил Сашка.
Попандопуло нацедил из бочки в глиняный кувшин и, не глядя, разлил вино по стаканам, не пролив при этом ни капли.
— Солнце, виноград, здоровье! — выкрикнул он.
Я чувствовал себя так, как будто сел за шахматную доску сыграть ответственную партию с незнакомым и сильным партнером. Я вдохнул, и в нос мне ударил теплый кисловатый запах. Витька пил маленькими глотками, страдальчески сдвинув брови. А Сашка выпил так, как будто в стакане было не вино, а сельтерская вода. Он даже рыгнул. Я сначала попробовал вино губами: оно было терпким и вяжущим. Я выпил, и во рту у меня стало так, как будто я съел кило недозрелого винограда.
— Хорошо! — сказал Павел.
— Ничего! — лицемерно ответил я.
Через минуту я вдруг ощутил в себе необыкновенную легкость. Мне казалось, что я могу оторваться от земли и полететь, если бы очень этого захотел. Но я не хотел: мне и на земле было хорошо.
— Здорово тебе отец подвесил, — сказал Павел.
Витька уставился на него зловеще блеснувшим глазом.
— Откуда ты знаешь, что отец?
— Алеша рассказал, — Павел вертел на стойке пустой стакан. — Не пойму, чего вас несет в военное училище?
— А тебя? — Это спросил Сашка.
— У меня свои планы. Мне из морского училища Фрунзе персональный вызов прислали. Я уже в состав училищной команды включен на армейские соревнования.
Это была для нас новость. И она как бы отодвигала нас на второй план. Мне даже обидно стало.
— На одних кулаках далеко не уедешь, — сказал я.
— Я и не собираюсь. Мне бы свободы побольше да денег. Надоело буксиры чалить. Выпьем?
— Можно, — сказал я и достал из кармана деньги.
— Спрячь. Пьем по-морскому.
— Как это по-морскому?