– Хорошо. – Фрейя диктует Халиме свой номер. Затем открывает дверь машины.
– Если увидишь его, скажи… – Халима замолкает и показывает назад, на тихие улицы, на дом. – Родителям нужно время. Они думали, он едет в Пакистан жениться на девушке. Они в шоке. Но они его любят. Им просто нужно время.
– Думаешь? – спрашивает Фрейя. Время действительно все лечит?
Или есть то, что нельзя исцелить?
– Я не знаю, – признается Халима. – Но если они свыклись с Лисой, то могут свыкнуться с чем угодно.
– Хороший аргумент, – печально усмехается Фрейя.
Халима подается вперед, чтобы ее обнять.
– Буду с нетерпением ждать наших уроков готовки, – шепчет она на ухо Фрейе. – Всегда хотела сестренку.
– Я тоже, – отвечает Фрейя.
Порядок утраты
Часть 10
Фрейя
Первое, что сделал Хейден, приступив к работе, – по-тихому изменил название канала Сестры Кей на Фрейя Кей, а несколькими месяцами позже незаметно убрал Кей. Вот так легко исчезла моя сестра.
Я продолжила записывать песни и снимать видео, но теперь их продюсировала его команда. Сначала ролики почти не отличались от наших с Сабриной. Как и всегда, выкладывались еженедельно по вторникам.
Но после каждого нового видео Хейден удалял парочку от Сестер Кей. Говорил, если делать это постепенно, фанаты даже не заметят. «Постепенно нагревай воду, – сказал он, – тогда лягушки в кастрюле не поймут, что варятся. – Затем посмотрел на меня. – Скоро никто не вспомнит о существовании Сестер Кей».
Тогда я задалась вопросом, а помнит ли сестра о моем существовании. Сабрина ни слова не сказала, когда мама объявила, что я буду работать с Хейденом. Даже не выглядела удивленной – вероятно, потому, что мама переговорила с ней заранее.
Она ни слова плохого мне не сказала. Не обвинила в предательстве или подставе. Не накричала на меня и не обозвала сучкой. Если уж на то пошло, она отнеслась ко мне благосклоннее, чем когда-либо. Но через два месяца после подписания контракта с Хейденом она переехала на север штата, чтобы окончить колледж, и больше не приезжала домой, не общалась со мной.
Хейден понемногу начал менять звук и вид моих видео, постепенно добавляя им – мне – смелости, превращая ту, что он снисходительно называл «кавер-артисткой из пригорода», в кого-то более трендового, гламурного, разнузданного. «Я тебя не меняю, – божился он. – Я тебя раскрываю».
Мы жили в Уайт-Плейнс, но через год переехали в Уильямсберг, ближе к его офису и соответствию моему бренду. Хейден подобрал квартиру уже с мебелью. Мама сдала квартиру, в которой я выросла, и от семьи, какой мы когда-то были, не осталось следа.