, — Шторм переедет к нам: ко мне и моей семье.
Глаза её расширяются, в них стоят слёзы.
— А как твоя жена относится к этому?
— Поверьте мне, если бы у меня не было её поддержки, я бы не говорил такие вещи прямо сейчас.
— Ты хочешь принять Шторма, как своего собственного, позволишь ему жить с тобой? Почему?
Я удивлён, что она вообще спрашивает об этом.
— Он плоть и кровь Джонни. Это делает его моим — нашим, — я мельком смотрю на Боба, который едва заметно кивает, одобряя. — Джонни сделал бы то же самое для меня, если бы меня здесь не было. Он бы позаботился о моём ребёнке. И я хочу позаботиться о его.
После этого она начинает рыдать, и я, честно говоря, не знаю, что делать.
Я бросаю панический взгляд на Боба.
— Вот, не плачь, — он достаёт из кармана платок и отдаёт его ей.
Она вытирает лицо.
— Извините, — она шмыгает носом. — Я просто... благодарна вам, — она смотрит мне в глаза, а затем Бобу. — Я не могу вам передать, какое облегчение знать, что вы хотите сделать это для Шторма.
— И ты тоже, — Боб похлопывает её по руке.
— Но... как это будет происходить? Конечно, я хочу принять твоё предложение — ради Шторма — но Мэри... она моя подруга. Она была моей семьёй долгое время. Я не хочу бросать её.
— Не волнуйся, — говорю ей я. — Мы что-нибудь придумаем.
— А Шторм... увезти его от всего, что он знает, будет тяжело для него.
— Для него уже всё тяжело, — она морщит лицо, но я говорю: — Я не хочу показаться грубым, но сейчас нам нужно быть реалистами, а быть реалистичными означает, что произойдут изменения. Изменения, которые повлияют на него. Но если мы осуществим эти изменения сейчас, — я делаю акцент на «сейчас», потому что я действительно не хочу говорить «пока ты ещё жива, чтобы помочь ему», — это позволит сделать период перемен настолько простым для Шторма, насколько это возможно.
— Это всё, что меня волнует, — говорит Тиффани, глядя мне в глаза, — чтобы Шторм был в порядке.
Я складываю руки на груди.
— Он будет в порядке. У меня нет превосходного подробного плана. И я не знаю точно, как всё это будет работать, но всё получится, Тиффани. Шторм будет в порядке, — заверяю я.
Глава 16
Тиффани сказала, что позвонит после того, как поговорит со Штормом о переезде в Лос-Анджелес. Я ничего от неё не слышал со вчерашнего вечера, после того как мы покинули её квартиру. Полагаю, если она и поговорила с ним, то, возможно, было слишком поздно, чтобы звонить мне.
Не то чтобы я хорошо спал. После звонка Тру, а затем короткого Стюарту, я всю ночь ворочался от бессонницы.
Очень многое зависит от меня. Я не хочу подвести Джонни, каким-то образом провалившись со Штормом.