Хэл подскочила от шуршания шин по гравию за окном, ворвавшегося в ее мысли. Одеяло соскользнуло с плеч, она рефлекторно его подхватила, но затем бросила и подошла к окну посмотреть, кто приехал.
Вновь прибывшие торопливо шли к главному входу. Сверху Хэл не могла видеть их лиц, только макушки и зонтики, но рассмотрела припаркованные машины, составившие траурный кортеж, – два длинных, черных, гладких, как акулы, лимузина. Семейство приехало. Скоро начнется настоящий экзамен.
Хэл вдруг почувствовала, что у нее сдают нервы, а в голове от напряжения мутится. Вот оно. Встреча лицом к лицу с мнимыми родственниками. Неужели она действительно решится?
Она играла роль гадалки, зарабатывая деньги на жизнь, и в минуты честности перед собой это знала. Но тут другое. Тут не просто втюхать легковерным людям то, что они хотят слышать или уже знают. Тут преступление.
– К дьяволу чай, – спустившись на третий этаж, услышала Хэл голос, донесшийся до лестничного колодца. – От чего бы я сейчас не отказался, так это от виски. Или от коньяка, если уж у вас нет виски, миссис Уоррен.
Хэл не услышала ответа миссис Уоррен, но что-то сказал второй мужской голос, и послышались глухие смешки. Еще кто-то из детей пожаловался, что не может найти телефон.
Вот, значит, как. Момент истины. Эти слова пришли ей в голову, и она усмехнулась. Истины? Нет, лжи. Момент лжи. Всю свою жизнь она собирала силы для этого момента.
Если кто и выцарапает эти деньги, так это ты.
Хэл размяла пальцы, чувствуя себя боксером перед выходом на ринг. Хотя это не совсем точно. Ей предстоял экзамен на умственную увертливость, не физическую. Может, как гроссмейстер перед шахматной партией? Хэл посмотрела на себя будто со стороны: рука занесена над пешкой, она готова сделать первый ход.
Спускаясь по лестнице, она вроде даже согрелась, лицо раскраснелось от ожидания, а под черным платьем тяжело билось сердце.
– Я посмотрю, может, удастся приготовить тебе горячий шоколад, дорогой, – услышала она женский голос. Это не миссис Уоррен. Голос был резче и как-то побогаче. Наверно, Митци. – Жуткое стояние у могилы вымотало вконец, Хардинг. Китти замерзла. Где здесь чертовы обогреватели?
– Здесь нет обогревателей, Мит, что тебе прекрасно известно. Но, надеюсь, в гостиной развели огонь.
Сделав поворот на лестнице, Хэл всех их увидела. Хардинг стаскивал пиджак от «Барбура», Абель, все еще в плаще, стоя в глубине прихожей, что-то щелкал на телефоне, Митци помогала детям раздеться.