— Спрос рождает предложение. И сейчас за пузырь можно синявку какую-нибудь снять, но зачем мне «три пера»? Я вот пригласил профессионалку, это и здоровью не угрожает и организму полезно. Я ведь теперь холостой.
— Двести тысяч за проститутку, — продолжал вздыхать Петрович.
— Это еще под вопросом, холост ты или нет, — сказал Женька. — Может быть, что в этом 95-м ты уже женатый отец семейства. Похоже, он неплохо усвоил уроки перемещения во времени.
— Ну уж, нет, мне и одному неплохо.
— Это тебе сейчас хорошо, девочку поимел, пожрал вкусно, водки хорошей выпил, — Женька показал на стоявшую на столе бутылку «Абсолюта». — А ты уверен, что это — все твое? А что если придет настоящий хозяин квартиры? Ты ведь сейчас в этом доме не живешь.
Евгений поглядел на меня в поисках поддержки его слов.
— А бог знает, кто в 5-й квартире живет, — пояснил я. Раза два я видел, какие-то парни с коробками приезжали. Так и то это летом было. Но насколько я знаю, ты, Стасик, в наше время — бизнесмен. Следовательно, с долгами, если тебя застукают пожирающим чужую черную икру, ты рассчитаешься. Так что живи полной жизнью, авось, обойдется.
Настроение у Фигурнова после моей реплики стало менее радостным, на душе заскребли кошки. Однако то, что надписи в календаре были сделаны его рукой, а деньги на красивую жизнь он нашел в личном тайнике, который сам оборудовал на кухне, как только получил эту квартиру, его немого успокоило. Вряд ли новые хозяева там же хранили свои сбережения. Так что Станислав перестал беспокоиться и, обдумав все, предложил выпить.
Предложение его поддержали и опорожнили стаканы, закусывая Женькиными огурчиками и Стасиковой импортной колбасой.
— Двести тысяч, — никак не мог успокоиться впечатлительный Смолянинов, — а меня какая-то фирма «Олимп-инвест» на девятьсот тысяч нагрела, — пожаловался он. — Большие проценты обещали…
— Когда это ты, Степан Петрович, успел прогореть? — искренне удивился я. — Ты ведь полного дня здесь не провел?
— Встретил я на площади сватью свою, она мне и сказала, пояснил слесарь.
— Так это она тебя на ярмарке перехватила? — спросил Никонов.
— Ну да. Увидела и говорит, пойдем, дескать, Степан, к администрации, там наши собираются. Какие «наши», спрашиваю. Она и говорит, что наши — это обиженные вкладчики.
— Обманутые, — поправил я.
— Точно, обманутые. Вот мне интересно стало, пошел я с ней к администрации — это облисполком наш, — пояснил Петрович для своих партнеров по путешествию. — Там стоит несколько десятков человек, чего-то ждут. Хорошо Мария знает… Это сватью мою Марией зовут. Нашла она меня в каком-то списке, смотрю и вправду моя фамилия и понесенный ущерб — девятьсот тысяч рублей. А у сватьи, так и вообще, — миллион. Положили, как будто, мы их под проценты, чтоб, значит, поболее стало, а эти бизнесмены — сволочи с последними нашими деньгами скрылись. А заправлял фирмой какой-то Фигурнов, такие вот дела.