— Вера, уснула, что ли?! — окликнула меня Маша.
— Ой!
Испугавшись, словно меня разбудили, я увидела, что Мария Гавриловна уже залезает в тесную «ГАЗель» и машет мне рукой. Ничего себе! А я даже не заметила, как мы на остановке оказались.
Петроградская набережная напоминала одну большую стройку. Вдоль нее возводили огромные здания из бетона и стекла.
— Возле салона «Золотое колесо» остановите! — крикнула я водителю.
Именно крикнула, потому что над его местом висела огромная табличка: «Водитель глухой! Об остановках сообщайте громко и заранее!»
Парень кивнул головой. А с виду и не скажешь, что глухой. Молодой совсем. Может, в армии контузило?
— Душно как, — шумно вздохнула Маша, вынула из сумки блокнот и стала обмахиваться.
У гостиницы «Петербург» (бывшая «Ленинград») машина остановилась. Водитель сообщил:
— «Золотое колесо» кто просил?
— Мы! Мы! — встрепенулась Маша и начала пробираться к выходу.
Габариты у Марии Гавриловны внушительные, поэтому протискиваться между впритык пригнанными креслами ей было тяжело. Только и приходилось смущенно бормотать: «Ох, извините, простите, извините» и так далее. Перед самым выходом она потеряла равновесие и с размаху приземлилась на колени молодому человеку восточной наружности. Вернее, на большую картонную коробку, прикрытую марлей, что мужчина держал. Потерпевший издал странный писк, а покрасневшая Маша пулей вылетела из маршрутки, захлопнув за собой дверь. Микроавтобус тут же зафырчал и рванул с места.
— Гхм! Идем! — Мария Гавриловна одернула свой балахон с арбузами и решительно двинулась в сторону пешеходного перехода.
Я посмотрела на нее сзади. Что-то не так? Должно ли быть на ее светлых широких брюках это огромное фиолетовое пятно? Не припомню, чтобы видела его раньше. С другой стороны, Олег говорит, что я жутко невнимательна к деталям.
— Маша, а этот рисунок у тебя на брюках всегда был? — спросила я подругу, догнав уже на середине дороги.
— Какой еще рисунок? От жары тебе, что ли, мерещится? — удивилась Мария Гавриловна.
— Да вот этот! — я ткнула пальцем в фиолетовый овал.
— Уть, е! — воскликнула в ответ Кондратьева. — Где это я умудрилась так сесть? Черникой вроде пахнет, а?
— Да, похоже на чернику, — удивленно согласилась я.
Думая и гадая, где Маша могла усесться на такое количество ягод, мы добрались до «Золотого колеса». Оробели второй раз за день. Гигантские стеклянные витрины, а за ними на специальных подставках большие красивые машины. Такие блестящие, что до них, наверное, и дотронуться страшно. Мы ходили вдоль витрин и никак не могли понять, где здесь двери. Так, наверное, долго бы продолжалось, но тут к одной из стеклянных стенок изнутри подошла пара, и стенка бесшумно перед ними раздвинулась.