— Ох, простите, фрау… Извините, не знаю вашего имени, — подыграл ей майор Пухляков.
— Мне пора, — Маша вскочила и поспешила к двери. — Ауфидерзейн, попрафляйся, Вера.
И смылась.
Коровкина прыснула в кулак.
— Любопытно, она теперь до конца дней своих будет маскироваться? — спросила я, но вопрос прозвучал риторически. Как долго Маша пробудет в таком состоянии, предположить невозможно.
— Людмила Марковна, — обратился к Люсе Олег, — понимаете, нам надо допросить… то есть поговорить с бабушкой наедине. Вы меня понимаете?
— О да, конечно, — Коровкина деловито встала и направилась к двери. — Я все понимаю. Настоящий друг не лезет в тайны. Он просто приходит в больницу и сидит, ожидая, пока товарищу станет лучше. А как только настает момент, когда в настоящем друге больше нет необходимости, он уходит. И не упрекает, что его выпроводили вон. Он доверяет!
На этой патетической ноте Людмила Марковна величественно распахнула дверь.
— Я ухожу! — и, задержавшись на пороге, обвела мужчин долгим презрительным взглядом. — Шепчитесь сколько угодно.
Когда она наконец удалилась, Пухляков вытер лоб рукой.
— Фу-ух! Ты давно с ними знаком? — обратился он к Олегу.
— Всю жизнь, — усмехнулся внук и подмигнул мне.
Лицо Федора Игнатьевича стало серьезным.
— Вера Афанасьевна, будьте любезны, расскажите нам подробно обо всем, что вы делали в последние три дня, — попросил он. — Только постарайтесь ничего не забыть, не упустить ни одной детали. Это нужно для вашей же безопасности.
Я бросила виноватый взгляд на Олега, но, понимая, что дело серьезное, стала рассказывать. Обо всем. Как мы с Машей ходили к Спиридонову, как потом ездили в «Золотое колесо» и я говорила с Аленой. Упомянула обо всем, что от нее узнала. Потом рассказала, как прошел мой визит в Военмех и про Кавалергардова.
— Вы думаете, меня хотели убить? — спросила я, напряженно вглядываясь в лицо Пухлякова.
— Не исключено, — сухо ответил тот. — Вера Афанасьевна, пожалуйста, послушайтесь того совета, что я сейчас дам. Как только вернетесь домой из больницы, будьте предельно осторожны. Старайтесь без необходимости не выходить из дома. А если выходите, то в светлое время и хотя бы с одним провожатым. Как я только что видел, есть кому вас охранять. Теперь второе. Никому не открывайте дверь. Сантехник, уборщица, потерявшаяся девочка — все равно. Не пускать ни единого постороннего, понятно?
— Угу, — кивнула я.
— И прекратите добровольную сыскную деятельность, — строго наказал майор Пухляков.
— Угу, — продолжать играть в детектива мне и в самом деле расхотелось.