— Девушка, расслабьтесь. У вас лицо испуганное, — после нескольких снимков сказал фотограф.
— Ладно, — выдавила я.
По крайней мере постараюсь…
— Здесь так много людей, а вы до сих пор меня боитесь? — смотря на фотографа, проговорил Бенедикт.
— Не льстите себе. Я всего лишь нервничаю из-за того, что эти снимки увидит вся империя. — Ректор вызывал у меня чувство соперничества и желание скрыть свои опасения касательно него.
— Разве это заслуживает внимания?
— Да. Возможно, это прозвучит грубо, но я не хочу, чтобы люди что-то надумали о нас. Тем более вы помните, ради чего я осталась, обещаю, что вскоре я предоставлю намного больше информации об участницах, и тогда вы… — Боковым зрением я уловила движение и повернулась, замерев лицом к лицу с ректором, склонившимся ко мне.
В горле пересохло, я словно утонула в карих глазах — хитрых, опасных, притягательных. Уголок губ мужчины дернулся в намеке на усмешку.
Бенедикт подался еще чуть-чуть вперед, а я инстинктивно отпрянула. Сердце стучало в груди в сумасшедшем темпе, ускоряя дыхание.
Вспышка фотоаппарата ослепила на мгновение, и я, окончательно потеряв равновесие, рухнула спиной на диван, ошарашенно глядя на ректора.
— Какие прекрасные кадры! — уже восторгалась журналистка, подбежав к фотографу. — Мы ведь можем их опубликовать? — Она с надеждой посмотрела на ректора.
— Нет! — воскликнула я.
— Да, — одновременно произнес Бенедикт, его лицо сделалось каменным.
Журналистка довольно кивнула, решив проигнорировать мой запрет. А я почувствовала себя беспомощной. Который раз за день. Это удручало.
— Мисс Лост, вам помочь? — Бенедикт остановился рядом, властно глядя сверху вниз.
Он издевается?
— Сама, — едва не прошипела я сквозь зубы.
— Как пожелаете. Но в следующий раз будьте осторожны в словах. Я говорил всерьез, когда предупреждал, что с личными проблемами разбираюсь иначе. Лучше не провоцировать, — многозначительно произнес ректор, сохраняя бесстрастный вид.
Бенедикт развернулся и уверенной и прямой походкой вышел прочь из зала.
Воцарившаяся на мгновение пустота в моей голове прервалась беззвучными ругательствами. Я порывисто поднялась с дивана, чувствуя, как злость закипает темным варевом в груди.
Самодовольный кретин! Думаешь, самый умный?
С трудом себя контролируя, я выскочила из зала вслед за ректором, но увидев его удаляющуюся спину, благоразумно направилась в противоположную сторону.
Надо успокоиться, иначе я точно натворю глупостей.
Отыскав уборную, судя по простенькой отделке и потрескавшейся раковине, предназначенную для работников поместья, я несколько минут плескала в лицо холодной водой, приводя мысли в порядок.