Все. От былого самоконтроля не осталось даже следа, и я, вне себя от удивления, воскликнула:
— Но как?! И почему не отдал мне сразу?
— И это вместо благодарности, — напоказ вздохнул Флинт.
Его интонацию и выражение лица следовало трактовать как «скажи спасибо, что вообще отдал».
— Контрабандисты есть везде, даже в столице, — все же пояснил он, когда я взяла письмо в руки. — А у контрабандистов есть лазейки, ведущие даже на закрытую Сумеречную Жемчужину.
Последних слов я уже не слышала, дрожащими от волнения руками открывая конверт. Сразу же в глаза бросилось то, что он вскрыт, но упрекать пирата по этому поводу я даже не подумала. И правда — спасибо, что вообще передал. Тем более глупо было бы ожидать, что он станет передавать мне какую-либо корреспонденцию, не ознакомившись с ее содержимым.
В сущности, содержимое конверта оказалось не письмом, а короткой запиской. Сперва мне захотелось уйти в другую комнату и прочитать ее в одиночестве, но затем я подумала, что это все равно бессмысленно, раз уж Флинт успел ее изучить.
«Мы со всем справимся. Верь мне», — прочла я выведенную аккуратным почерком строчку. Опустила взгляд и увидела внизу подпись, источающую знакомый магический флер.
Всего несколько слов, а на душе, до этого затянутой беспросветными тучами, как будто чуть-чуть посветлело. У меня не было оснований не доверять словам Флинта, как не было оснований больше сомневаться в Эртане. Полученные объяснения существенно на меня повлияли. Мне было стыдно перед самой собой за то, что позволила себе расклеиться, плакать, а самое главное — поверить, будто Эртан меня оставил. Сейчас так хотелось называть его по имени, наслаждаясь каждым звуком, искупая свою необоснованную трусость.
Эртан… красивое имя все-таки.
— Как уже говорил, терпеть не могу слезы, — вклинился в мой маленький мир голос Флинта. — Иначе прослезился бы от умиления.
Оставив сарказм без внимания, я аккуратно сложила записку и сунула ее в карман. Пусть там было написано всего две фразы, но они значили для меня по-настоящему много. Я знала: если когда-нибудь снова буду на грани отчаяния, мне всего лишь потребуется перечитать эти короткие строки, чтобы вновь поверить и в себя, и в благополучный исход.
Пират сидел, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, а его лениво блуждающий взгляд то и дело останавливался на мне. Чем себя занять, я не знала и, чтобы нарушить легкую неловкость, взялась заваривать чай. Травяных сборов у госпожи Герры было великое множество, и некоторую их часть Яли принесла сюда. Недолго подумав, я остановила выбор на черном чае с листьями синеягодника. Отправила несколько щедрых щепоток в заварочный чайник, залила кипятком и принялась ждать, пока настоится. Почему-то вдруг вспомнилось, как недавно Флинт расстроился, разбив принадлежащий госпоже Герре фарфоровый сервиз. Я уже давно задавалась вопросом, что связывает их двоих. Не будь госпожа Герра каким-то образом причастна к криминальному миру, я бы решила, что она питает к Флинту материнские чувства. Впрочем, одно другому не мешало.