Тем сильнее было удивление и страх хозяев подземелья (как они сами полагали), когда словно из ниоткуда громко и отчетливо донеслось шипение гвихира, покидающего ножны. Клинок жадно мерцал и прочерчивал тьму свистящими розблесками, сея смерть. Если бы были факелы, видно бы было, что пол коридора усеян трупами и отрубленными конечностями, залит кровью.
Неслышно ступая, как кошка, Шэйрад двигался все глубже в гоблинские тоннели. Там, где он прошел, властвовала смерть. Те, кто имел несчастье увидеть юношу, испытывали на себе остроту лезвия эльфийского гвихира.
Шэйрад шел по подземным коридорам особо не таясь, меч в его руках пел песню смерти, шипел, рассекая тела и тонко зловеще свистел на воздухе. Глаза его застилала красная мгла, в голове пусто, единственное желание – убивать, и ему подчинены все рефлексы. Верно, так же себя чувствует берсеркер в горячке боя. В мозгу молодого ворлока настойчиво билась литания: убей…убивай…бей-руби…мсти за родных, пусть кровь течет рекой, пусть тебя окропляют горячие алые брызги, пусть они смоют твою горечь…
Гвихир остановил пляску, с ворлока спала кровавая пелена. Он осознал, что уперся в глухую кладку скалы. Все за его спиной были мертвы, в этом он не сомневался. Предстояло сделать еще одно важное дело, прежде чем навсегда покинуть место, которое он некогда звал домом. Очень важное дело…
Он работал весь остаток дня и ночь. Мышцы болели, как после самой жестокой тренировки. Ладони покрылись кровоточащими волдырями от лопаты, но могилы были вырыты. Проще было стащить трупы в одно место и сжечь. Но Шэйраду требовалось именно похоронить своих родичей, как кровных, так и названых, по людскому обычаю. Чтоб они хоть в смерти стали подобны людям, сделали то, что не могли при жизни.
Шэйрад пересчитал курганы, в изголовье которых воткнул мечи, служившие покоящимся под толщей земли. Преклонил колени в молчаливом прощании, потом вскочил на коня и дал шпоры. Больше он не возвращался.
***
В обширном зале на самой верхушке торчащей как шпиль башне, давшей название Замку Теней один закутанный в черный балахон и мантию преклонил колени перед вторым. Второй рассмеялся. И от звуков этого смеха стало бы жутко любому записному смельчаку.
–Видишь, Элозар, мои методы действеннее твоих. Тьма достучалась до мальчишки. Правда пришлось пожертвовать другими, теми мальчишками, стариком и воином. Но, говорят, дело того стоит.
–Кто говорит? – спросил тот, что преклонил колени. Спросил он просто так, чтобы сотрясти воздух. В действительности же пустые холодные глаза неотрывно следили за первым, лордом Ириодалом, перемещавшимся по залу, – Он стоит спиной ко мне, – думал Владыка Льда, – Ах, как приятно было бы вонзить меч в его тело, перерезать горло…но нельзя. При нем Меч Тьмы. Да и Губитель в моих апартаментах, а кроме этого его ничем не проймешь.