— Я в курсе про Бальзака. Еще он страдал ожирением и очень мало двигался! Да и как писатель он мне не очень!
— Просто он уже не в тренде, как сейчас говорят. А вообще писатели все мало двигаются… мне так кажется… работа такая. И потом, вы сами сказали: лежите, не двигайтесь, — попытался пошутить я. Но она только хмыкнула, подняв вверх тонкого рисунка, но тоже какие-то восточные, как и глаза, брови и велела:
— Давайте померяем. Ага, уже лучше… верх сто семьдесят!
— А какой должен быть?
— А какое у вас рабочее давление? Знаете?
Я пожал плечами:
— Никогда не интересовался, наверное, как у всех…
— У всех — разное, — отрезала она, но затем смягчилась: — Вы совершенно себя запустили. Сердце, смотрю, тоже пошаливает. Сколько вам лет, Лев Вадимович Стасов?
— А это не праздный интерес? — Мне явно полегчало, если я уже зачем-то пытался флиртовать с салатовыми штанами.
— Совершенно не праздный, — заверила доктор с восточными корнями. Теперь эти корни явственно просматривались в изяществе ее пальцев с ненакрашенными, коротко остриженными ногтями, безупречно овальными. Голос же был, напротив, безо всяких скруглений — сплошь острые грани и углы. — Я должна заполнить карточку вызова.
— Сорок пять, — ответил я, глядя, как она споро собирает использованные шприцы и пустые ампулы.
— Обычно в этом возрасте все и начинается! — заверили меня.
Мир номер два. Вымысел. Три желания
Волк выскочил из-за дерева внезапно. Красная Шапочка охнула. Обычно Волк поджидал ее километра через два, в чаще, и поэтому она шла, беззаботно размахивая веточкой и сдвинув бейсболку козырьком на затылок.
— Ты что ж себе позволяешь? — злобно прорычал Серый.
— А?… — пискнула Шапка. Хотя Рыбка теперь обреталась у нее, на мгновение ей стало по-настоящему страшно.
— Ты свою бабку за Кощея выдать не хочешь? — издевательски осведомился Волк. — Хорошая была б парочка! Обое, блин, бессмертные! Чё такое? У меня все графики к чертям летят! Я что, по сорок раз на дню это чудо нафталиновое жрать должен? Чума! Ты ей намекни, чтоб она хотя бы меновазиновой растиркой не пользовалась!
— У нее радикулит! — с вызовом сказала Красная.
— Да хоть Альцгеймер с Паркинсоном! Других тоже понимать надо! У меня обоняние пропало! Я недавно скунса с тремя богатырями спутал! Еле ноги потом унес! И график к чертям летит! Если ее нету с понедельника по пятницу — значит, нету, и все тут! Вообще буду требовать, чтобы на два раза в месяц перейти! Слушай, — Волк слегка сбавил обороты, — ну не могу я так! Что я вам, семижильный? К поросятам бегай, с Иваном, который Дурак, скачи, оземь бейся, да еще и в красну девицу переворачивайся! Ты хоть знаешь, что такое в девицу обернуться? Брови татуированные, сиськи силиконовые, ресницы наращивай, ноги брей! В губы ботокс колют! Больно!