Не мог жить Друкарь одной сытой земностью, без любимого книжного дела — оно стало дороже жизни. Когда ему говорили, что, имея весь, деревню, он может жить, как пан, Иван гордо отвечал, что надлежит ему рассеивать духовные семена по свету и «всем по чину давать духовную пищу».
Что же делать Первопечатнику в деревне? Снова сложил он свой домашний скарб и типографское имущество и отправился в дальнюю дорогу, не боясь свирепствовавшей в округе моровой язвы, в славный город Львов.
…Богат Львов, но мецената, покровителя здесь не было. Словно милостыню, вымаливал Иван Федоров деньги у горожан на печатню: богатые отказали, бедные поддержали. И на собранные деньги заводит Москвитин-мастер печатню во Львове в конце 1572 — начале 1573 года. Он переиздал московского «Апостола», украсив его даже богаче, чем в Москве! Тираж удалось отпечатать немалый. С этого славного года начало вести счет украинское печатание, быстро набравшее силу.
Много волнений пришлось испытать Первопечатнику на чужбине, но знал Иван Федоров, что здешним простым людям, стремившимся приобщиться к книжной светлости, он нужный, полезный человек.
Довелось странствователю побывать и в далеких землях: и в равнинной Валахии, и в людном польском старом городе Кракове, и на Дунае, в «украсно украшенном» городе Вене… Поглядел Иван Друкарь на книги разные, простые и затейливые, толстые и тонкие, с послесловиями и без оных… И еще больше набрался книжной мудрости, обрел умение и новые знания, которым, как он убедился, нет конца.
Ехал в Краков через Львов московский купец и, остановившись на отдых, зашел к Ивану Москвитину. Тот порадовался. Достал купец из кованого сундука книгу и похвалился:
— Нерукотворная.
Иван Друкарь и сам сразу увидел, что книга не рукой писана — напечатана. Открыл наугад ее посередине, и сразу бросились в глаза знакомые буквы-литеры… Обрадовался Иван Друкарь, словно давнего друга встретил. Не пропали книжные семена, брошенные Иваном в московскую землю. Поднялся хрупкий росток, не сгубили его заморозки, будет и впредь укореняться в земле, станет когда-нибудь могучим деревом. Так и книжное учение — начинается с малого, с буквы, одного слова, а открывает великое.
Словно молния над Карпатами, озаряет голову мысль: надо издать книгу для «скорого младенческого научения». Азбуку, книгу для всех. Много еще в русских, украинских и белорусских землях людей, что глядят в книгу как слепые — читать не умеют.
Писать первый учебник было некому. Иван сам взялся за работу. Если в прежних изданиях он переводил, редактировал, набирал и печатал слова, написанные в старых — при дедах и пращурах — рукописях, то здесь авторство — его дело.