— Отчего пауза? — с ехидной усмешкой спросил он у ведущего, намеренно подчёркивая своё отношение к происходящему.
У меня в душе всё перевернулось. И я ушла. Даже не прислушивалась, что там бормотала Алиса. Или ребята. «За» они были или «против».
Я вышла на холод и морось. В душе было пусто. Развернувшись и вспыхнув, она вдруг сжалась до точки. Каблуки и красный цвет показались нелепыми, вульгарными в серо-жёлтых тонах осени, словно разлитое на светлом ковре пятно от дешёвого вина. Проклятые туфли! Хоть босиком иди. Но ждать, когда подадут такси, было невмоготу, и я запрыгнула в маршрутку, сжалась в комок на сиденье и замерла. Город нёсся мимо.
А я поняла, что впервые за две недели этой игры, не знаю, что делать дальше. Плана у меня нет. Игра на поверку оказалась дурацкой. Актёры — бездарными. Сценарий — слитым. И в сердце отчего-то щемило. Я не хотела его оскорблять, а вышло. В итоге занавес.
Куда бы деться?!
Я пришла домой. Покормила кота, распушившего хвост трубой, почесала за ушком. Вспомнила глупую шутку про удава. Закусила губу. Как же скверно!
Затем подсыпала корму канарейке. Цветы полила. У кого-то ломит суставы, у меня крутило внутри. И тихо в доме было до жути, так тихо, что, казалось, слышно даже коту, каким громким парадом маршируют в моей голове мрачные мысли. Словно кто-то завёл мой ум, как адскую шарманку, решив меня доконать. И всё под аккомпанемент старой песни Аббы «Победитель получает всё». Какая победа? В чём победитель? Просто есть вымысел, а есть жизнь и реальность. «Если ты думаешь, что справедливость победила, попробуй убедить в этом побеждённых[21]». И всё же…
Всегда здорово считать себя классной, справедливой, спасительницей, да ещё Бог знает кем! Куда проще сказать: «Сам дурак», чем видеть себя дурой. А ведь сколько не отбеливай себя в душе, тёмной стороны там ровно наполовину. Она вдруг всплывает, топит и заставляет ныть: «Я не плохая. Я ужасная. Я хорошая. Он заслужил. Я заслужила. О, нет…»
Кот сидел на табуретке, сложив перед собой лапки, и смотрел на меня, как шерстяной человек. Осознанно и вроде бы тоже осуждающе. Нет, я не могу оставаться одна!
— Прости, кот, — сказала я.
Иронично вышло: «Жена кролика Роджера» разговаривает с котом. Я быстро сменила наряд дивы на свитер и джинсы, каблуки — на кроссовки. Набрала брата.
— Привет, систер! — обрадовался Славик.
— Занят?
— Для тебя — нет.
— Можно приеду?
— Приезжай!
Кутаясь в спортивную куртку, нахлобучив шапку на глаза и засунув руки в карманы, я снова вышла из дома. Вечер, холодно… Не до одиночества.