Иррандо сжал мою руку и пробормотал восхищённо:
— Магия Ока.
— Угу, световые эффекты.
Света становилось всё больше. По конструкциям стали расплываться голубые волны, и на сцену выбежал музыкант. Полыхнули факелы перед ним.
— О, он тоже заклинатель огня! — радостно отметил Иррандо.
Ну, пусть. Ему, наверное одиноко быть здесь такому одному. И я кивнула.
Ритмы нарастали. Парень на сцене, крошечный отсюда блондин, колдовал над пультом, который возвышался посредине, как трон на пьедестале. Звуки разбушевались, они обрушивались на толпу, сминая энергией и драйвом. Светомузыка тоже. С густыми сумерками вспышки на сцене казались ещё ярче. Прожекторы освещали море людей то зелёным, то красным, то голубым. Творилось что-то невообразимое.
Народ возле нас приплясывал, прыгал, задирал руки вверх, подпевал и бесился. Иррандо с расширенными от изумления и восторга глазами смотрел на представление, и вдруг начал пританцовывать в такт — чувство ритма у него всегда было отменное — и прокричал:
— Мне нравится, Анрита, мне нравится! Это так… так… Вау! Как ты говоришь!
— Ура! Вот что значит наш мир! Это драйв! Это ритм, понял?!
— Понял! — перекрикивал он динамики с горящими глазами.
Диджей переключился на медленную композицию, полились фортепианные аккорды. На экране на заднике сцены появился ролик с танцующей полуобнаженной девушкой. Люди закачались в такт. А мой принц наклонился и жарко поцеловал меня:
— Ты такая же невероятная, как твой мир, Анрита! Я люблю тебя!
— И я! Мой дракон!
От волнения и эмоций у меня пересохли губы. Я достала из рюкзачка Кока-Колу и глотнула.
— Дай и мне этого напитка, — попросил муж. — Очень хочется пить.
Я протянула бутылку, он выглушил её залпом.
— Сладкая. Пузырьками в нос бьёт, — удивился Иррандо, посмотрел на южное, сине-фиолетовое небо и вдруг рассмеялся. Сбросил на землю кепку, швырнул кому-то на голову очки. — Я хочу всё видеть! Я хочу танцевать! — поднял над головой руки и пропел ужасно громко, с драконьим ревом: — Аррэо! Аррэо!
Я с недоумением взглянула на мужа.
— Иррандо…
Он повернулся ко мне, и в ярком свете прожекторов я заметила, что белки его глаз стали радужными и светящимися неестественно, почти стеклянно. Он улыбался… слишком широко.
— Так хоррошо, Анррита-а-а! — пропел он. — Аррэо!
— Не надо, Иррандо.
— Аррэ-э-эо! — он мотал головой в такт музыке. — Я люблю тебя! И всех! Аррээо!
Боже, он что пьян? От Кока-колы? Как кот от валерьянки?!
От него резко полыхнуло жаром, все попятились, освобождая пространство и давя друг друга. Даже я. Иррандо оттолкнулся от плиты, подпрыгнул высоко-высоко, как акробат и… превратившись в дракона, полетел выше. Народ ахнул. Я тоже. Что он творит?!