Принц кивнул, удивляясь: ведь сказал же, что он из иного мира.
— Да и лицо… Француз или итальянец? Угораздило ж тебя, милок, — покачала головой тётка. — Вот какие-то дебилы в интернете напишут, что у нас тут место силы, а другие… хм… ну, как ты… едут чёрт знает откуда, а потом теряются. Деньги хоть есть? Или посеял вместе с мечом?
Поспешно сняв с уха крупную бриллиантовую серьгу, Иррандо протянул её женщине:
— Денег ваших нет, но я отплачу за помощь.
Огромный диамант сверкнул на солнце. Тётка посмотрела с интересом на причудливую серьгу, но отвела ладонь Иррандо.
— Если камушек настоящий, столько оно не стоит. Ты — парень молодой и здоровый, а мне помочь некому. Вон ту ветку спилишь над крышей? А то вот-вот обвалится. А я потом с дальнобойщиками за тебя сама договорюсь, чтоб до Москвы подбросили.
— Буду рад помочь вам, любезная донна.
— Да какая я тебе донна? — добродушно рассмеялась женщина. — Обходчица я, тётя Маша.
Иррандо поклонился:
— Очень приятно узнать ваше имя, любезная тётя Маша. Лорд Иррандо Бельмонте Лонтриэр к вашим услугам.
— Ах, ты прям правда рыцарь?! — всплеснула руками тётя Маша и кокетливо посмотрела на него: — И где мои семнадцать лет? Ну пойдем, пилу дам и лестницу. Только кольчугу свою сними, замараешь, жалко будет такую красоту… Нет, погоди, сначала сфотаемся, мне племяш смартфон подарил. А то потом девчата не поверят, что мне рыцарь дерево пилил.
— Я не рыцарь, я — принц, — поправил он с истинно королевским достоинством.
— О, так это ещё лучше! — обрадовалась тётя Маша.
Оказывается, папу просто надо было покормить. Он расправился с двумя полнющими тарелками жареной картошки с мясом и просветлел лицом. Я налила до краев кипятка в его пол литровую кружку, кинула пакетик чёрного чаю и размешала неизменные три ложки сахара. Папа взял было кружку и отставил. Взволнованная, я сидела напротив, и на языке вертелся вопрос. Очень важный для меня вопрос. Но я не решалась его задать. Со вздохом папа взглянул на меня.
— Доча, я тут посоветовался немного. Со знающими людьми поговорил. И сам подумал. Ты только не реви больше, договорились?
Сразу в глазах зачесалось, но, закусив губу, я кивнула. Папа набрал воздуха в грудь и выпалил:
— Так вот. Я решил. Не всё ли нам равно, кто отец? Главное, кто мать! И кто — дед. Да?
— Папа!!! Папочка! — завизжала я вне себя от счастья и кинулась ему на шею. — Да! Давай оставим! Надо оставить, правда! Я ещё ничего не должна чувствовать, наверное, и, может, просто кажется, но я прям всё время ощущаю, что он там — живой, масенький, малипусечка… Папочка, он ведь наш! Или она…