Пока Андрей ел, Симон, стряхнув с себя дрему, взяв свою бутылку и стакан, пересел к другому столику, где вступил в оживленный разговор с таким же по виду, как он сам, отставным солдатом. Собственно, они и составляли большинство в этом кабачке, да и в других тоже.
Когда кабатчик забрал со стола тарелку с обглоданными костями, Андрей налил в стакан вина, а Симон, раскланявшись со своим собеседником, пересел за его столик. Им надо было о многом поговорить друг с другом, но столик в кабачке — место, все же, не очень подходящее для серьезного разговора. Так что пока перекидывались лишь отдельными словами. Оба были очень рады встрече.
Андрей сказал, что не хочет сейчас останавливаться в Париже ни на постоялых дворах, ни в съемных комнатах, хочет остаться в том обличии, что имеет сейчас. Симон понял, что его шеф на время расстался с барскими привычками и предложил ему приют в своем схроне.
Посидев для приличия еще с полчаса, Симон, а за ним и Андрей вышли на улицу. Стояла темная февральская ночь. Моросил мелкий холодный дождик. На грязных, кривых городских улицах не было видно ни души. Скоро миновали городскую черту и шли еще долго, около часа, пока не добрались до какого-то Богом забытого поселка, где уже не светилось ни одно окошко.
Подойдя к одному из заборов, Симон отодвинул гнилую доску, пропустил внутрь Андрея, потом пролез сам и поставил доску на место. Подошли к дому, больше похожему на сарай, и вошли в него. Симон зажег свечу. Судя по предметам сельского инвентаря, выплывшим из темноты в неверном свете свечи, это действительно был сарай. В сарае была маленькая печь, а по бокам от нее оборудованы две лежанки. Было не так уж и холодно, но Симон сразу же развел в печи огонь. Скоро стало теплее и веселее. Устроившись друг напротив друга на лежанках, они начали разговор.
Андрей рассказал о своих приключениях, о гибели Дениса и Петра, о том, что задачу в Киле выполнить все же удалось и что сейчас наступает последний этап операции. А потом домой. Рассказывая, Андрей подумал, что все события, а их за эти полгода набралось ох как много, он изложил Симону за какие-нибудь четверть часа. Вот так и от человека, в конце концов, остаются на кладбищенском кресте всего две даты, рождения, и смерти. И то, если только крест будет кому поставить. Рассказ Симона был еще короче. Никаких заслуживающих внимания событий в его жизни за это время не произошло.
Тут же наметили и план дальнейших действий. Андрей объяснил, что его задача как можно скорее встретиться с министром полиции Савари. Для этого надо, чтобы он знал: корнет Славский снова в городе. Решили подбросить письмо в домик мадемуазель Лагарт. Кроме того, Андрей считал, что для встречи с министром ему снова надо принять аристократический вид. Кто же подпустит к министру такого оборванца.