Теперь на носу новая война. Враг тот же. Почти все бывшие союзники теперь в лагере Наполеона. Сила на Россию навалится огромная. Бороться с ней придется одним. А если мы ее победим, то у нас снова появятся союзники, причем те же, что были с нами и раньше, во время Аустерлица, скажем. Других в Европе просто нет. И поведут они себя в будущем так же, как и раньше. Будут вступать в союзы. То с Россией против кого-нибудь, то между собой против нее.
Далее мысли Ивана Николаевича приняли несколько иное направление. Задумался он о том, почему все международные договоры о вечной дружбе так быстро нарушаются. Кто в этом виноват? И пришел к простому и верному выводу: все подобные договоры лишь маскируют неспособность сторон в данный момент продолжить войну. Никакой настоящей дружбы между государствами нет и быть не может. И Россия ни на каких союзников рассчитывать не должна, а полагаться ей следует только на мощь своих вооруженных сил. Мощь эту необходимо привести в соответствие с ее огромной территорией, а это значит, что численность населения страны должна была бы быть много больше, чем сейчас. Он начал считать исходя из показателей плотности населения в Европе. Получалось, что только до Урала в России должно было бы жить не менее 200 миллионов человек. Цифра его испугала. Он начал было пересчитывать заново, но тут карета остановилась. В окошко Иван Николаевич увидел домик, где жил командир эскадрона лейб-гвардии гусарского полка, из которого он сам давным-давно уходил в свой последний поход.
Степан спрыгнул с высоких козел кареты, подставил к дверце дополнительную ступеньку и принял в свои могучие руки грузное тело барина.
Старый и новый командиры эскадрона встретились тепло. Правда, тема предстоящего разговора молодому командиру представлялась смутно. Письмо, что вручил ему днем посыльный, говорило, что отец хочет обсудить с ним дальнейшую службу сына. О чем речь? Парень хороший, только что подписан указ о его производстве в офицерский чин. Самый тяжелый этап службы завершен. Чего еще желать?
Гостя с почетом проводили в просторный гостевой флигель. Там же при входе в комнату барина поместили и Степана, чтобы всегда при нем находился. Ужинать сели уже при свечах. Выпили по чарке, как водится по русскому обычаю, и повели неспешный разговор об армии, государстве российском, предстоящей войне. Вот тут Иван Николаевич и заговорил о сыне. Сказал о вчерашнем визите Барклая-де-Толли и своем прошении на высочайшее имя, поданном сегодня утром.
Что мог возразить на это молодой командир эскадрона? Все уже было решено без него высоким начальством. Мог только согласиться, что начальству виднее, как распорядиться будущим юного корнета. На этом деловая часть ужина завершилась, и собеседники продолжили дружеский разговор о превратностях человеческого бытия. Разошлись за полночь.