Сначала были официальные проводы, в партбюро, с вручением почетной грамоты и теплыми словами от высокого начальства. Потом провожали неофициально, в кругу сотрудников отдела в ближайшей пельменной, где был накрыт стол человек на сорок. Как преемник Михалыча Виктор сидел рядом с виновником торжества. Видно было, что не привык он к всеобщему вниманию, стесняется говорить о себе. По другую руку от Михалыча сидела его жена Прасковья. Ее тоже все хорошо знали, да и как было не знать табельщицу, что работала на предприятии, как и муж, со дня его основания.
Говорят, муж и жена — одна сатана. Или, два сапога — пара. Михалыч и Прасковья были именно такой парой. Они оба хромали — один на левую, другой на правую ногу. Когда чуть подвыпили, кто-то спросил: — Михалыч, а ты как себе жену подбирал, до или после ранения, расскажи!
Михалыч поднялся с рюмкой в руке, посмотрел на жену, потом обвел взглядом стол, и заговорил:
— Я, ребята, на фронте пробыл всего-то около года. Взяли меня в армию в сорок третьем. Попал в отдельную роту связи. Чтобы было понятно молодым, поясню: связь тогда была в основном проводная, телефонная, ну и телеграфная тоже. Так вот, чтобы такую связь установить, должны солдаты прокладывать провода от одного узла связи к другому. Вот я таким солдатом и был. Ну, сперва, осень, зима. На фронте затишье, а пришла весна, земля подсохла, началось наступленье. Самая для связистов работа. Только провод протянешь, а он уже короткий. Вот и бегаем мы то туда, то обратно, под огнем, конечно. В последние дни мая наступление захлебнулось. Ни мы вперед, ни они назад. Артиллерия лупит по нам, а заодно и по нашим проводам. То там перебьют провод, то тут. Что делать, чинить надо. Связист! На линию.
В последний свой выход на линию только я соединил провода, как рядом снаряд разорвался. Меня куда-то отбросило. Чувствую, попал немец, мне в ногу попал. Хочу отползти, но вот куда, не знаю, ориентировку потерял: где свои, где чужие, неизвестно. Тут подползает ко мне девчоночка, санитарка. «Солдатик, ты живой», — спрашивает. «Вроде бы, да», — отвечаю. Затащила она меня в воронку от снаряда, перетянула ногу жгутом. Чтобы крови меньше вытекло, и поползли мы с ней потихоньку. Только недолго мы так ползли. Еще один снаряд рядом разорвался, и осколок ей угодил в ногу, но не как мне, не в левую, а в правую. Смешно, правда? Теперь я ей жгут наложил, и поползли мы дальше к нашим окопам. Как мы туда добрались, уж и не помню. Очнулся уже в госпитале. А как ходить начал, ее встретил. Ну и решили мы, что раз Бог нас так пометил, то так тому и быть. Вот уж почти тридцать лет вместе. Детей вырастили!