— Пойми, — говорил он, — мы создали первое в мире государство рабочих и крестьян, а сколько у нас врагов снаружи, сколько изнутри. Враг хорошо маскируется, распознать его трудно, но надо. Вот органы и стараются, делают все, что могут. Но они тоже обычные люди, могут ошибаться, а для государства лучше расстрелять двух честных людей, чем оставить на свободе одного врага. Так что, если меня арестуют, я буду считать это трагической ошибкой, но винить за это советскую власть не стану. В конце концов, любовь к родине не обязательно должна быть взаимной.
После этого разговора Алексей стал еще больше уважать своих родителей и гордиться ими. Он хорошо учился, состоял в пионерах, а потом и в комсомоле. Занимался в радиоклубе. Вот это последнее увлекало его все более и более. Сперва он мастерил весьма сложные радиоприемники, а потом переключился на радиопередатчики. Руководители радиоклуба нарадоваться не могли на талантливого ученика, разыскивающего в библиотеках мудреные книжки по радиотехнике и запоем читавшего журнал «Радио». К окончанию школы в каких-то вопросах он уже превосходил своих учителей. Предметом его личного интереса стали вопросы распространения радиоволн и их способность отражаться от различных объектов.
Доступная Алексею литература не давала ответов на интересующие его вопросы, и он, насколько это было возможно, экспериментировал сам, вполне толково фиксируя получаемые результаты. Дальнейший жизненный путь был ему предельно ясен. По окончании школы он поступит в московский университет или в ленинградский институт связи.
Так бы, наверное, и случилось, если бы жизнь всегда развивалась по естественным законам без волюнтаризма, субъективизма и прочих других «измов», способных в одночасье радикально изменить человеческую жизнь.
Событие, переменившее все обстоятельства жизни Алексея, произошло на следующий день после окончания им десятого класса. День этот был выходным. Папа, мама и уже почти взрослый сын собирались не спеша позавтракать, когда в дверь позвонили. Заполнившие крохотную квартирку люди в военной форме и в штатском сперва перевернули вверх дном все ее содержимое, а затем увезли членов семьи, навсегда разлучив их.
О том, что вскоре после ареста его родители были расстреляны как японские и английские шпионы, Алексей узнал только лет тридцать спустя, когда началась кампания по реабилитации жертв сталинских репрессий. Но, оставаясь верным заветам отца, он воспринял арест родителей и свой собственный как трагическую ошибку каких-то конкретных людей, не перенося свою обиду ни на советскую власть, ни на государство, и уж тем более на Сталина. В его глазах они оставались непогрешимыми. Более того, критика Хрущевым Сталина на XX съезде партии почти через четыре года после смерти вождя была воспринята им как предательство интересов государства!