— Па-а-нимаешь, — эксперт гордился способностью пародировать президента, — собачка Альма отдала своему собачьему богу душу не по своей воле. Накормили ее, грешную, цианидами вдоволь. Вот тебе официальное заключение экспертизы, и гуляй, Вася!
Эксперт НТО Овсянников стряхнул со стола крошки от бутерброда и на освободившееся место швырнул напечатанное на машинке заключение, из коего явствовало, что головной боли у Кондратьева прибавилось и, соответственно, убавилось у самого эксперта.
— Вы, милицейские, что в собачках понимаете? — Сторож дачи генерала Пронина ничуть не изменился со времени последнего разговора с Кондратьевым. — Вот ты говоришь — отравили нашу Альмушку. С наукой мне спорить несподручно — у меня с образованием негусто. Но тогда объясни, кто это сделал? Она ж чужого живьем сожрет. Ротвейлер — порода серьезная. В Германии вывели, и называлась она там «собака мясника», поскольку, как правило, охраняла бакалейные лавки. Ростом она с упитанного немецкого бюргера, а эти бюргеры на пиве с добрую бочку вымахивают. Так что ротвейлер запросто с заморским питбулем расправится. К тому же покойный хозяин времени не жалел и воспитал Альму в строгости. Она из чужих рук еду ни-ни. С голоду помрет, а не возьмет.
— Намек, отец, понял. Давай разбираться, кого она своим считала.
— Понятное дело, хозяина. Его со счетов сбрасываем. Катерину Иосифовну, зятя и дочку — само собой. Меня покойница терпела, но признавать не признавала. Телохранителя генеральского уважала. Вот и все. А теперь сам подумай, кому ее травить резон был. Не вижу я такого…
Нет, положительно, чем дальше, тем больше появлялось кроссвордов-ребусов. Отравили собаку, чтобы без препятствий забраться в дом? Но с целью простого грабежа в такие дома не лезут — себе дороже. К тому же ничего похищено не было. Погиб генерал от руки собственной жены, а ей для того, чтобы войти в дом, убивать Альму совсем не обязательно. Чертовщина какая-то! Но Кондратьев твердо верил в причинно-следственную связь всего происходящего в грешной земной жизни. А эту самую проклятую связь он никак и не мог обнаружить в смерти «собаки мясников».
Классический закон криминалистики — ищи, кому это выгодно. Но кому мешала жить покойная Альма?
Кондратьев закурил, отложил в сторону папки со свалившимися на него вчера тремя «глухарями» и задумался. Но в голову приходила лишь какая-то чепуха: вопросы в последней передаче «Что? Где? Когда?», лезвия для безопасной бритвы, которые он забыл купить, а это значит, завтра порезы неминуемы. Потом он попытался вспомнить содержимое холодильника. Кажется, в нем, как пелось в некогда популярной песенке, «а там зима, пустынная зима». Мысли совершили круг и плавно вернулись к главной теме — а интересно, в какую еду засунули эти самые цианиды? Кондратьев сделал два круга по кабинету — четыре шага до окна и столько же от стены до стены.