— Семен Михайлович, это Макаров. Откройте!
Голос за дверью перешел в визг:
— Не знаю никакого Макарова! Первый час ночи!
Дождавшись, пока Туманский наберет воздуху для нового словесного заряда, Саша протараторил:
— Я новый водитель Филимонова Юрия Борисовича. С бумагами для вас. Разве он не звонил?
Туманский вдруг раскашлялся, потом сказал обычным надменным тоном:
— Так ты шофер? Юрий Борисович сказал, что приедет шофер, но имени не назвал. Ты один?
— Один я, Семен Михайлович.
Заскрежетали замки, и дверь приоткрылась на ширину цепочки. Туманский оглядел Сашу и, видимо, признав в лицо, кивнул, а затем просунул руку в щель и потребовал:
— Бумаги!
Саша было растерялся, но тут же сообразил улыбнуться и даже укоризненно покачал головой:
— Как же так, Семен Михайлович? Шеф сказал, что вы меня за ударный труд в ночную смену рюмкой коньяка угостите. Нет?
Туманский изобразил вежливую гримасу и отомкнул цепочку.
— Проходи. Нет, не сюда, направо!
По длинному, коленом, коридору Семен Михайлович, развевая полы шелкового халата, провел Сашу в огромную кухню, сверкающую чистотой и никелем многочисленных приборов, облегчающих холостяцкую жизнь.
Усадив незваного гостя за удобный стол, Туманский поставил перед ним маленькую рюмку, затем приоткрыл дверцу одного из шкафчиков и, загородив телом его содержимое, принялся нашаривать обещанный Саше Филимоновым коньяк.
Пока он манипулировал, Макаров вытащил из сумки найденную на помойке бутылку и поставил ее на стол.
Надо было видеть вице-президента, когда тот, достав наконец, что искал, плотно закрыл ключиком дверцу и повернулся! Сначала на его лице появилось выражение недоумения, затем легкой паники и — в финале — откровенного ужаса.
Впрочем, надо отдать Туманскому должное. Смена фаз продолжалась не более двух секунд. Семен Михайлович, не глядя на Сашин сюрприз, поставил перед ним коньяк и, обронив «наливай сам!», отошел к окну.
Саша глядел ему в спину и молчал. Туманский потер шею и с удивлением произнес:
— До чего ж погода стоит прекрасная! Редкое для нашего города явление.
Саша не ответил, и Семен Михайлович, чуть помедлив, обернулся:
— Что же ты не пьешь? Сказал, наливай сам.
— Один сегодня выпил, правда, не коньяку, а «Смирновской» вот из этой самой бутылки. Так что если и отведать вашего коньячку, то только после вас. — Саша налил рюмку. — Прошу!
Туманский, запахнув халат, присел к столу и молча выпил.
— Деньги, Семен Михайлович, вы, ясное дело, не выбросили. Нехорошо покойника обирать, это мародерство!
— Странный ты шофер, Макаров, — глядя в глаза Саше, сказал Туманский и взвизгнул: — Хватит!