Значит, я был прав. В моей комнате жил старик.
– Учтите, Фарбранч – город тружеников. Лодырничать вам никто не даст. – Франсиа переводит взгляд с меня на Виолу и обратно. – Так что за ночлег заплатите трудом, даже если вы тут на пару дней, пока с планами определяетесь.
– Мы еще ничего не решили, – отвечает Виола.
– Хм… – хмыкает Франсиа. – Если надумаете задержаться, то сразу после перекрестка школа.
– Школа?!
– Школа и церковь, – добавляет Хильди. – Но это если вы задержитесь. – Видимо, она опять читает мой Шум. – Надолго вы к нам?
Я молчу, Виола тоже, и Франсиа опять хмыкает.
– Миссус Франсиа… – обращается к ней Виола.
– Просто Франсиа, дитя, – удивленно поправляет ее хозяйка дома. – Что ты хотела?
– Как я могу связаться со своим кораблем?
– С кораблем, говоришь… – задумчиво тянет Франсиа. – Хочешь сказать, что где-то в черноте болтается корабль с переселенцами и они летят сюда?
Виола кивает:
– Мама с папой должны были отправить им отчет. Рассказать, что нашли.
Она говорит так тихо, а лицо у нее такое открытое, полное надежды и готовое к разочарованиям, что я опять чувствую знакомый укол печали, от которой весь Шум наполняется горем и чувством утраты. Чтобы удержаться на ногах, я опираюсь на спинку дивана.
– Ах, девонька ты моя, – говорит Хильди подозрительно ласковым голосом. – Твой корабль небось пытался связаться с Новым светом?
– Да, – кивает Виола. – Никто не ответил.
Хильди с Франсией обмениваются кивками.
– Ты забыла, что мы – люди религиозные, – начинает Франсиа. – Мы сбежали от мирской суеты, чтобы построить своими руками утопию, а все машины и электронику забросили подальше.
Глаза Виолы раскрываются чуть шире.
– То есть у вас нет никакой связи с внешним миром?
– Даже с другими поселениями нет, – отвечает Франсиа, – что уж говорить о космосе.
– Мы фермеры, девонька, – добавляет Хильди. – Простые фермеры, которые хотят простой жизни. Ради этого мы и проделали такой огромный путь, ради этого отказались от всего, что будило в людях ненависть. – Она постукивает пальцами по столу. – Вот только по-задуманному не вышло.
– Признаться, мы больше никого не ждали, – говорит Франсиа. – Учитывая, каким был Старый свет, когда мы оттуда улетели.
– То есть я тут застряла? – чуть дрожащим голосом спрашивает Виола.
– Видать, так, до прибытия твоего корабля.
– А далеко они? – спрашивает Франсиа.
– Вход в систему через двадцать четыре недели. Через четыре недели перигелий, а еще через две – вход на орбиту.
– Вот бедняжка, – сказала Франсиа. – Похоже, ты с нами застряла на семь месяцев.
Виола отворачивается, с трудом переваривая новости.