– Что думаешь? – спрашиваю я Виолу.
Она на меня и не смотрит. А потом вроде как решает посмотреть и даже отвечает:
– Не знаю. А ты?
Пожимаю плечами:
– Не шибко-то она нам рада. Но здесь безопасней будет. Стены есть и все такое… – Я опять пожимаю плечами. – Да и Бен хотел, чтобы мы сюда пришли.
Это правда, только я до сих пор не соображу зачем.
Виола обхватывает себя руками, прямо как Франсиа и в то же время совсем иначе.
– Понимаю, – вздыхает она.
– Так что, думаю, на время можно и остановиться, – предлагаю я.
– Да, – кивает Виола. – На время.
Мы опять прислушиваемся к ссоре.
– Знаешь, то, что ты сделал на огороде… – начинает Виола.
– Дурацкий поступок, забыли, – быстро выпаливаю я. – Даже обсуждать не хочу.
Щеки у меня начинают гореть, и я скрываюсь в своей комнатушке. Стою там и кусаю нижнюю губу. Комната выглядит так, как будто раньше здесь жил какой-то старик. Да и пахнет так же, зато кровать нормальная, и на том спасибо. Я снимаю и открываю рюкзак.
Озираюсь по сторонам – не смотрит ли кто? – и вытаскиваю книжку. Разворачиваю карту, веду пальцем по стрелкам через болото и вдоль реки. Хотя моста на карте нет, но есть поселение. А под ним надпись.
– Фэ-рэ… – читаю я себе под нос. – Фэ-а-рэ-бэ-рэ…
Фарбранч, ясное дело.
Я громко соплю, разглядывая текст с обратной стороны карты. Слова «Ты должен их предупредить» (да, да, я знаю, заткнись уже) подчеркнуты. Виола правильно спросила: кого мне надо предупредить? Жителей Фарбранча? Хильди?
– И предупредить о чем? – вслух спрашиваю я.
Листаю книжку: множество страниц, исписанных сотнями и сотнями слов, как будто Шум записали на бумаге, ничего не разобрать.
– Эх, Бен, – шепчу я, – чем же ты думал?
– Тодд? – кричит Хильди с первого этажа. – Ви?
Я закрываю дневник и гляжу на обложку.
Позже. Спрошу об этом позже.
Обязательно. Но не сейчас.
Откладываю книжку и спускаюсь по лестнице. Виола уже там. Хильди с Франсией тоже, и руки у них по-прежнему скрещены на груди.
– Мне пора возвращаться на ферму, щенятки, – говорит Хильди. – Надо работать на благо деревни. Сегодня за вами присмотрит Франсиа, а завтра я опять приду.
Мы с Виолой переглядываемся: нам почему-то не хочется, чтобы Хильди уходила.
– Вот спасибочки! – Франсиа хмурится. – Уж не знаю, что вам наболтала про меня сестрица, но детьми я не питаюсь.
– Да она вообще… – начинаю я и умолкаю, но Шум заканчивает за меня: Ничего про вас не говорила.
– Еще б говорила! – отвечает Франсиа, сверкнув глазами, но не слишком сердито. – Пока поживете у меня. Па и тетушка давно умерли, а на их комнаты нынче мало кто зарится.