– О нет, – выдавливаю я. – О нет!
Франсиа все еще смотрит на меня, и только Богу известно, о чем она думает.
– Не отдавайте нас! – снова пятясь, кричу я. – Они нас убьют!
Франсиа хмурится:
– Что ж я за человек, по-твоему?
– Не знаю, – честно отвечаю я. – В том и вся беда.
– Я никому тебя не отдам. Честное слово. И Виолу тоже. Если уж на то пошло, на собрании все только и думали, как защитить вас от того, кто почти наверняка за вами пожалует. – Она смотрит на Мэтью. – Жаль, одного обещания мы не сдержали.
– Где Виола?
– У меня дома, – отвечает Франсиа, опять всполошившись. – Идем, тебя надо спрятать.
– Стойте.
Я протискиваюсь между вязанками и стеной к Манчи. Он все еще сидит в углу и лижет хвост.
– Сейчас я возьму тебя на руки. Ты только не кусайся очень сильно, хорошо?
– Хорошо, Тодд! – отвечает он, поскуливая от каждого движения больным хвостом.
Я нагибаюсь и поднимаю его к груди. Он взвизгивает, хватает меня зубами за руку и тут же лижет укушенное место.
– Ничего, дружок, – говорю я, стараясь нести его как можно бережней.
Франсиа ждет меня у ворот склада, и мы вместе выходим на главную улицу.
Всюду носятся люди. Мужчины и женщины с винтовками бегут к садам, а остальные загоняют домой детей (вот они, опять!). Где-то вдали раздаются выстрелы и крики.
– Где Хильди?! – ору я.
Франсиа не отвечает. Мы подбегаем к ее крыльцу.
– Что с Хильди? – снова спрашиваю я, когда мы поднимаемся по ступенькам.
– Она сражается, – не глядя на меня, говорит Франсиа. – Ее ферма первой попалась им на пути. Тэм встретил их один.
– О нет! – повторяю я как дурак. Можно подумать, от моих «о нет!» есть какая-то польза.
Виола слетает по лестнице нам навстречу.
– Почему так долго? – спрашивает она чересчур громким голосом, непонятно к кому обращаясь. Завидев Манчи, она охает.
– Тащи свои пластыри, – говорю я. – Ну те, крутые.
Виола кивает и снова убегает наверх.
– Сидите здесь, понятно? – говорит Франсиа. – Что бы ни случилось, не выходите на улицу.
– Но нам надо бежать! – кричу я, ничего не понимая. – Нам нельзя здесь оставаться!
– Нет, щенок, – говорит Франсиа. – Если вы нужны Прентисстауну, этой причины нам уже достаточно, чтобы вас им не отдать.
– Но у них ружья…
– У нас тоже, – перебивает меня Франсиа. – Жалкому отряду прентисстаунцев не взять нашу деревню.
Виола уже несется по ступеням, на бегу роясь в сумке.
– Франсиа… – говорю я.
– Сидите здесь и не высовывайтесь, – отрезает она. – Мы вас защитим. Обоих.
Она пристально смотрит на нас, как бы убеждаясь, что мы все поняли, а потом уходит – защищать свою деревню.