Ярославцев тихо встал и достал из бара две серебряные розетки с мороженым.
Она, вымучено улыбнулась и принялась перемешивать ложечкой посыпанные тертым шоколадом желтые шарики, превращая молочное лакомство в банальный коктейль.
Вдруг, гримаса гнева исказило ее лицо.
– Постой! – казалось, девушка вспомнила что-то очень важное. – А, с той? С твоей первой настоящей любовью. С командиром сводной роты. Неужели у тебя и с ней ничего не было?!
Капитан побледнел как полотно и с ожесточением смял розетку. Холодные брызги полетели в стороны. Он резко встал и отошел от беседки.
Напряжение стремительно нарастало!
Марина всеми фибрами души чувствовала это и неимоверным усилием воли сдерживала себя от злого любопытства и последующих упреков уязвленной ревностью натуры.
Казалось, вызванная ей пауза затянется до бесконечности…
Когда Костя заговорил, взвешивая и четко проговаривая каждое слово, мерзкий, подленький холодок пробежал по ее спине.
– Я не успел с ней даже объясниться… – Капитан выдерживал большие перерывы между фразами, потому что пояснения давались ему с трудом. – Она была моим первым войсковым командиром… Надеюсь, ты понимаешь что это значит для «человека боя»? Такая недоступная, красивая и строгая… Она погибла прикрыв меня, желторотого лейтенанта, своим телом… Тогда я не знал, что мужчины могут плакать…
Могут! Еще как могут… После, Веселова каким то чудом разыскала ее дневник, и я узнал, что целых полгода находился в двух шагах от рая. Я закурю, ты не возражаешь?
– Кури. Отец тоже питал слабость к табаку.
Ярославцев задымил как паровоз, продолжая стоять к девушке спиной.
Марина подошла, и доверчиво прижалась к нему своим упругим, благоухающим весенними ароматами телом:
– Пойдем в беседку любимый. Я буду рядом, ты успокоишься и расскажешь мне о себе.
– Хорошо, – согласился Костя, затушил сигарету, и девушка настойчиво потянула его за собой.
Капитан плеснул себе мизерное количество вина, взял фужер и долго перекатывал рубиновый шарик от стенки к стенке. Марина удобно устроилась рядом и, пристроив голову на его плече, ждала, слегка прикрыв глаза.
Глава IV. Так кто – же вы, капитан Ярославцев?!
– Я ни помню, ни места, ни точной даты моего рождения. Приемный отец подобрал меня во время боевой операции, на поверхности какой-то занюханной, совершенно необитаемой «дыры», в семнадцатом планетарном секторе, звездной системы Доротея. В том месте была крайне ядовитая атмосфера и агрессивная среда. Боевые действия там велись давно. Планета по несколько раз за сутки переходила из рук в руки, и после очередной ядерной бомбардировки подразделения земного спецназа, прорвав орбитальную оборону противника, стали закрепляться на захваченном плацдарме…