Ярославцев рявкнул через открытый люк что-то нечленораздельное Карлеоти.
Тот отдал распоряжения причальной команде, которая тут же шустро рассредоточилась по стартовым бункерам.
Томазо снял шлемофон и, истово перекрестившись, плюнул три раза через левое плечо.
Елена так ничего и, не поняв, тем не менее, с любопытством наблюдала за поведением начальника космодрома.
– Ничего не попишешь. Ритуал! Пробовали по уставу, аппараты бились как яйца. – Не снимая рук со штурвала, пояснил капитан.
На третьей минуте он задраил фонарь кабины и включил систему «Фантом». Флай полностью растворился в воздухе, и Булгакова испуганно вжалась в кресло. В первую секунду ей показалось, что она парит над плитами и вот, вот со всего маху шлепнется на них.
Костя выключил прибор и восторженно показал Карлеоти большой палец. Начальник космодрома скрестил руки над головой.
– Есть двух минутная готовность. – Ярославцев кивнул в подтверждении команды, опустил забрало гермошлема и перевел все системы корабля в боевой режим.
Аппарат плавно отклонился и занял вертикальное положение.
А Карлеоти, тем временем, строго соблюдая инструкцию, уже улепетывал в комендантский бункер.
– База, я – «Первый», как слышите? Прием, – Константин вновь активировал визуальную маскировку.
– «Первый», я База, частота связи – девятка. Проходимость на маршруте следования полная. Метеосводка благоприятная: солнце, редкие, перистые облака. С Вами работает сержант Баксон. Удачного вылета капитан!
– Голографические имитаторы целей готовы?
– Так точно сер.
– Отстрел произведете одновременно с моим стартом. Купол!
Крыша здания мгновенно раскрылась.
– Кодопароль: восемь, пять, четыре, «Бубновый». Взлет?! – скороговоркой выпалил Ярославцев.
– Силовое поле снято. Пошел! – звонко прокричала в эфир Шарлота.
Флай – невидимка, отважным комариком, резко взмыл вверх. Ускорение было настолько стремительным, что Елена даже не успела, как следует испугаться. Многократная перегрузка полностью обездвижила ее и безжалостно размазала по креслу. Однако, не смотря на растерянность напарницы, Константин упрямо продолжал увеличивать подачу топлива в двигатели, одновременно придав аппарату для лучшего набора высоты еще и вращательный момент. Теперь они, все быстрее и быстрее удаляясь от поверхности планеты, буквально ввинчивались в ее атмосферу…
Глаза девушки застила красная пелена. Удушливая, грубая сила сдавила тело, и затруднило дыхание. От вращения и перегрузки ее вырвало прямо на забрало гермошлема, а свинцовая тяжесть избыточного веса, все продолжала и продолжала нарастать.