Взяв управление флаем на себя, Ольга мастерски подогнала его к месту боя и, накренив левый борт почти, что до земли, замерла в ожидании погрузки.
Костя, обремененный бесчувственной ношей, наконец-то перевалился внутрь и, с трудом переведя дыхание, скомандовал:
– Поехали родная!
Машина выровнялась и, крутнувшись на месте, как юла, буквально отбросила нападающих непрерывными залпами шрапнели.
Уцелевшие под шквальным огнем туземцы укрылись за камнями и больше не рискнули приближаться к кораблю.
– Он плох Белошвейка! Очень плох! – прокричал капитан, подкрепляя свои слова энергичной жестикуляцией.
– Его сильно били! – пояснила Веселова и, растворив флай в дрожащем от выстрелов воздухе, потянула штурвал на себя, одновременно увеличивая подачу топлива. – Командир! Вчетвером нам до базы не дотянуть! Горючего на двоих, и то впритык. Эта истеричка умудрилась сбросить не только подвесные баки, но и, за каким-то хреном, используя мезонные пушки, растратила почти все бортовое топливо. Аккумуляторы тоже, благодаря ее стараниям, посажены почти наполовину.
– Не суди так строго! У страха глаза велики. Тем более это ее первый бой. – Ярославцев подключил Капустина к аппарату экстренной терапии и, сняв показания с приборов, кратко отдал Веселовой необходимые распоряжения, громко проговаривая каждое слово: – Изъяслав очнется минут через сорок. Он придумает способ довести флай до базы. Сбросишь меня и Булгакову возле вашей «Трахомы».
– Нет, командир! – Ольга замотала головой, – Вам не выбраться на второй машине.
– Делай, как я сказал. Это приказ! – он обернулся и потряс Елену за плечо. – Приготовиться к десантированию, старший лейтенант!
Та, как обиженный зверек, злобно сверкнула на обоих глазками. Но капитана это только рассмешило:
– Поберегите лучше свою ненависть для противника… А теперь. Вперед! Пошел!!!
– Есть пошел! – Елена сгруппировалась и проскользнула в люк.
Костя крепко поцеловал Веселову. Та, вдруг разревелась как девчонка, размазывая синюшными кулачками, грязь по щекам, но Ярославцев уже летел во весь дух к разведфлаю и, увы, не мог по достоинству оценить ее чувства.
– Прощай Костик! Прощай любимый! Я обязательно вернусь за тобой, чего бы мне это не стоило! – всхлипывала девушка но, повинуясь приказу, старалась как можно быстрее набрать максимальную высоту полета, надеясь за счет разреженности атмосферы и как следствие снижение силы трения, сэкономить побольше топлива.
Пока это ей удавалось. Однако Белошвейка не спешила праздновать победу, потому что сердце никогда не обманывало ее, и сейчас оно ныло в предчувствии скорой беды.