Костя, не теряя хладнокровия, сразу же переключился на ручное управление, и сумел выдвинуть уцелевшие боковые стабилизаторы, надеясь перевести беспорядочное падение машины в мало-мальски управляемое планирование.
Про катапультирование можно было забыть! От взрыва корпус сильно деформировало и все люки вместе с бронефонарем переклинило намертво.
Ярославцев с трудом отвернул от стремительно приближающейся вершины и, несколькими энергичными маневрами значительно погасив скорость снижения, умудрился перейти в некое подобие глубокого пикирования.
Языки пламени неотвратимо расползались и жадно пожирали наружную обшивку машины, которая, сгорая, превратила флай в огненную комету.
Капитан вел его почти в слепую, ориентируясь по показаниям чудом уцелевшего радара. Он плавно вытянул штурвал до упора, на себя, стараясь, немного задрать нос и, за счет этого перевалить через гребень хребта, чтобы после попытаться выровнять машину и приземлиться на какой-нибудь заснеженный склон. Это был их единственный шанс уцелеть при посадке.
Однако им не хватило нескольких метров!
Флай плашмя, всей плоскостью днища, врезался в закованный льдом гребень, и аппарат разлетелся вдребезги от удара!
За секунду до столкновения с землей Костя успел сгруппироваться и активировать один из блоков аварийной посадки.
Благодаря его отчаянным действиям анти – перегрузочные кресла выпустили облака геля вокруг пилотов. Желеобразная масса, мгновенно затвердев на поверхности, уподобила этой силовой кокон яйцу, с жидкой подушкой-амортизатором внутри, что значительно смягчило последствия катастрофы. Но и это не спасло космопехотинцев от увечий! Скорлупы раскололись, ремни лопнули и Ярославцев, пролетев вперед значительное расстояние, напоролся грудью на камни. Внутри противно захрустели ребра и, парализованный болью, он безвольно опрокинулся на спину, и заскользил по льду вниз головой.
Страховочный фал автоматически вонзил острие в плотную ледовую корку и плавно остановил сползание в нескольких метрах от глубокой трещины.
Искалеченное тело Булгаковой прошелестело мимо и провалилось вниз. Ее штурмовой пояс оказался поврежденным…
Ярославцев взвыл от бессилия!
Горы ответили слабым, равнодушным эхом.
Сознание балансировало в кровавой пелене, и капитан призвал на помощь Зею.
Она ответила как всегда: «Выкручивайся сам!», – и Константину ничего не осталось, как усилием воли вновь вернуть себя в этот враждебный мир.
За трещиной, потревоженная взрывом, ледовая масса пришла в движение и с оглушительным грохотом устремилась вниз по склону.