– Подходим мы к барским прудам, – несколько обескуражено продолжил опять Валентин, – и со стороны… – он нервно оглянулся на громко хлопнувшую дверь гостиной.
– О, Нина Федоровна, присаживайтесь! – радушно пригласила Аля. – Валентин с Зинаидой Михайловной видели мальчишек с тем зайцем, который у нас в кустах валялся – помните?
– Какого зайца? – заинтересовалась Нина Федоровна.
Пока все наперебой объясняли ей про зайца, Валентин почувствовал настоятельную потребность выпить рюмочку виски. Он достал из огромного дубового серванта бутылку и налил себе.
– Валентин, – требовательно крикнула тетя Ася.
Валентин вздрогнул и пролил на себя полрюмки.
– Так вот, – тоскливо сказал он, вертя в руках рюмку, наполовину наполненную виски, – Подходим мы с Зинаидой Михайловной к прудам со стороны холмов, видим каких-то…
– Вы тут виски балуетесь? – бодро спросил вошедший Валерий Павлович. – Валентин, плесни-ка и мне.
Валентин вздохнул, долил виски себе и плеснул Валерию Павловичу.
– Ну, Валентин, – капризно сказала Гренадерша. – Продолжайте же!
Валентин не спешил начинать и стал нервно оглядываться по сторонам. Все было спокойно, и все присутствующие смотрели на него в терпеливом ожидании. Валентин счел, что можно продолжать. Он не спеша отхлебнул виски, и начал опять:
– Подходим мы со стороны холмов к…
– Ниночка, – буквально ворвался в гостиную радостный Захар Ильич. – Представь, мы завтра с Лешей едем с утра на рыбалку. На лодке!
Теперь все подробно стали объяснять Нине Федоровне, кто такой Лешка, какая у него лодка, и какой он замечательный рыбак. Всеми забытый Валентин стоял у буфета с бутылкой виски в руке и оскорбленно хмурился.
– По какому случаю пьянствуем? – поинтересовался Захар Ильич, взглянув на Валентина с бутылкой.
– Кстати, Валентин, ну когда же вы, наконец расскажете до конца? – возмутился Дима. – Ждем-ждем…
Валентин страдальчески закатил глаза. К счастью, виски возымело свое действие. Валентин, который уже успел несколько раз приложиться к бутылке, начал ощущать необъяснимую любовь ко всему человечеству. Поэтому он не стал говорить Диме, что он думает о нем и обо всех его невоспитанных родственниках.
– К прудам, говорю, шли мы, – доброжелательно поведал он Диме. – Шли себе, шли… от холмов…
– О-о-о, – протянул Валерий Павлович, внимательно взглянув на Валентина и отбирая у него бутылку. – Долго же ты, братец, шел.
– Да, – согласился Валентин. – Мы шли, и шли… и пришли, – неожиданно быстро завершил он свой рассказ. – И теперь ляжем спать.
Гренадерша разочарованно вздохнула и встала с кресла, собираясь домой.