– Какая у нас холодная осень, – сказала она, с жадностью прожевав кусок пирога. – А вот в Израиле, наверное, тепло.
Это замечание ни у кого не вызвало ни удивления, ни возражения. Гренадерша встревожилась.
– Говорят, военные действия в Израиле…
– Что в Израиле, – ворчливо сказал Валерий Павлович. – У нас тут военные действия почище израильских.
Гренадерша вздохнула, и решила подождать более подходящего случая, чтобы поговорить об Израиле. Прямо спросить Клеопатру о Валентине она, почему-то, стеснялась. Она пододвинула свой стул поближе к столу, решив поподробнее заняться пирогами, и нечаянно ножкой стула задела ногу Броньки, который сидел рядом с ней. Задела, видимо, основательно, потому что Бронька взвыл.
Кошка Анфиса не выносила резких звуков. Она всегда предпринимала ответные действия, впиваясь зубами в чью-нибудь ногу. Причем ей было совершенно безразлично, чья это нога. Обычно нога принадлежала тете Асе, поскольку она жила одна, но Анфиса была совершенно непривередлива в этом отношении. И если ей подворачивалась чья-нибудь чужая нога, она совершенно не возражала.
Вот и сейчас Анфиса медленно вышла из спальни. Она остановилась на пороге и задумчиво обвела взглядом тети Асиных гостей.
– Киса, – умилилась Гренадерша, и прицелилась ко второму куску пирога. Анфиса стала приближаться медленно и неотвратимо, как судьба. Подойдя к сидящим за столом, она задумалась на несколько секунд, как будто раздумывая, чью ногу выбрать. Потом она наклонила голову, прицелилась, и неторопливо, с видимым удовольствием, погрузила зубы в ногу Клеопатры Апполинариевны. Та взвизгнула и непроизвольно дернула ногой, Анфиса отлетела на середину комнаты, негодующе шипя; Рики, ахая и пристанывая, бросился ее догонять, решив, что Анфиса решила поиграть в догонялки. Тетя Ася кинулась к ноге Клеопатры Апполинариевны. Гренадерша, видя в лице Клео родственницу своего далекого возлюбленного, тоже резко склонилась к ноге Клеопатры Апполинариевны, и столкнулась лбом с тетей Асей.
Если нога Клео, обутая в толстый шерстяной носок, практически не пострадала, то лбам пришлось гораздо хуже. Проклиная тот час, когда она пустила в свой дом Гренадершу, которую она и на даче недолюбливала, тетя Ася отправилась на кухню за льдом. Приложив ко лбу тающий кусок льда, она уставилась в темное окно. Каждый раз, когда она смотрела из кухонного окна на детскую площадку, ее посещали умные мысли. Вот и сейчас, она решительно бросила в раковину лед, и побежала в комнату.
– Скоро каникулы, – объявила она. Броня с Иркой с благодарностью посмотрели на нее – надо же, насколько тетя живет их интересами. Тетя Ася действительно жила интересами племянников, но их учебные дела в данный момент ее не интересовали.