Погруженный в свои мысли, он машинально растирал ее спину, чтобы немного согреть девушку, а заодно и самому успокоиться. Никто не должен знать, что он может быть в таком состоянии.
Стряхнув с себя печаль, как наваждение, Миколас приподнял голову Вивеки за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Я ведь был честен с тобой, верно? – Голос его звучал грубо, всему виной были мысли, вызванные ее страхами. Миколас не мог позволить себе быть слабым. – Если возникнет опасность, я непременно тебе скажу. Сейчас все в порядке.
И Вивека ему поверила, чему очень удивилась. Впрочем, зачем ему скрывать, что они могут утонуть? Значит, они действительно в безопасности, раз он так сказал.
– И все равно мне страшно, – прошептала Вивека, стыдясь того, что не может с собой справиться.
– Подумай о чем-нибудь другом.
Он провел кончиком пальца по ее щеке и неожиданно поцеловал. Вивека прижалась к нему, ругая себя за несдержанность, но исходившее от него расслабляющее тепло, нежные прикосновения мягких губ были ей сейчас необходимы, его присутствие успокаивало.
Миколас целовал ее страстно и уверенно, так же, как в первый раз. Рука легла на ее грудь, и она вздрогнула от новых ощущений. Его движения были уверенными, но не грубыми. Она помнила момент, когда он спас ее, и знала, даже агрессивно он действует во благо, во спасение. Мокрая пижама сейчас особенно ее раздражала, ей так хотелось прикоснуться к его коже. Он еще сильнее прижал ее к себе. Теперь она хорошо чувствовала, как он возбужден. Тепло разносилось по всему телу с неимоверной скоростью, и вскоре ей стало так жарко, будто кровь ее воспламенилась. Миколас положил руки ей на ягодицы и рывком прижал к себе. Она должна была почувствовать угрозу и попытаться избежать подобной ситуации, но его поцелуи и ласки возбуждали так сильно, что лишали ее воли. Он целовал ее все крепче, и волны наслаждения накрывали ее одна за другой.
Отстранившись, Вивека вздохнула, но не собиралась останавливаться. Не сейчас. Губы их вновь соприкоснулись, его пальцы ласкали ее грудь, от этого внизу живота возникла томящая, пульсирующая боль. Потянув вверх мокрый топ пижамы, Миколас положил руку ей на живот, и ладонь обожгла ледяную кожу. Затем рука скользнула ниже, между сжатыми бедрами.
– Раздвинь ноги, – скомандовал Миколас.
Вивека вскрикнула от неожиданности:
– Что? Нет!
Что с ней происходит? Рядом с ним она превращается в животное. Всему виной гормоны. Какой-то первобытный способ отблагодарить охотника, спасшего ее от клыков льва. Самая примитивная часть сознания признавала господство альфа-самца, и тело готово было повиноваться ему.