– Напротив моего дома всегда ставили сотрудника ГАИ. Когда мы подъезжаем к перекрестку, он поднимает жезл, останавливает движение, и мы спокойно поворачиваем. В тот день он тоже поднял жезл. Я это видел. Поэтому и сказал своему водителю: давай, вперед! Но я не думал, что другие водители не заметят поднятого жезла. Мы уже объехали какой-то грузовик, и вдруг страшный удар в бок! Ничего больше не помню. Только дикая, понимаешь, боль в голове.
…Разговоры об аварии пошли на спад. Все последние дни я частенько ловил на себе насмешливые взгляды редакционной братии – они ждали, что накропаю очередную заметку «про Ельцина», в которой поведаю читателю о том, как коварный КГБ пытался устранить лидера и надёжу российского демократического движения. Но мне в этой истории не видятся ни злодей, ни жертва. Самое обычное ДТП, коих по Москве каждодневно случается великое множество. Да и Суханов, похоже, это воспринял как очевидное, а потому перестал изводить меня вопросами, насчет новой заметки, которую я писать и вовсе не думал.
Сегодня хочу сходить на пленарное заседание Верховного Совета СССР. Давненько не посещал, хочу послушать, о чем сейчас тревожатся наши избранники. Возле подъезда меня окликает какой-то мужчина. У меня на таких глаз наметан – по всему чувствуется, не штатский.
– Вы не очень торопитесь? Мне надо с вами поговорить.
– Тороплюсь, но не очень. Только вы для начала представьтесь.
Мужчина достает из внутреннего кармана куртки и, не раскрывая, как бы из-под полы показывает мне темно-вишневого цвета удостоверение с золотым тиснением: «Комитет Государственной Безопасности СССР». Выглядит это довольно забавно – так во времена моего студенчества спекулянты демонстрировали клиенту малогабаритный дефицит, от заграничной жвачки до сырокопченой колбасы.
– О чем вы хотите поговорить?
– Об аварии с Ельциным.
Вон оно что! Сейчас примется взывать к моей гражданской совести и убеждать, что я должен (просто-таки обязан!) написать «объективную статью» о том, что Ельцин в тот день сам был за рулем, и к тому же выпивши, и без прав, и что он своим безрассудством поставил под удар безопасность и жизнь граждан, рядовых москвичей. Такое я переживал уже не раз.
– Я хочу рассказать, как все было.
– А откуда вы знаете, как все было? Вы разве там присутствовали?
– Присутствовал. Практически с того момента, как машины столкнулись.
– Что вы там делали?!
– Павел, вы же опытный человек…
– Понял. Вопрос снят. Рассказывайте.
– Не так был страшен удар, как скрип тормозов и скрежет покореженных «Жигулей». Сидевший за рулем старик выскочил и давай возмущаться. То на свою машину руками показывает, то на вашу. Но когда Ельцин, наконец, сумел открыть помятую дверь и вылез наружу, тут он и вовсе онемел – стоит как вкопанный, глаза выпучил и рот беззвучно открывает, словно рыба, которую из воды вынули.