— Кто это был? — спросил Вадим.
— Психолог, — поверхностно ответила она.
Следователь понял, что она ответит на все интересующие его вопросы безоговорочно.
Ее кожа была вся бледная, по сравнению с ее красными щеками. Игнатьев говорил очень медленно, потому что ему казалось, что Марина думает о другом и не совсем его понимает. Кто же знает, что творится у нее в голове? Хотя, ответ очевиден. Иногда Вадим задавал один и тот же вопрос по два раза, но он был уверен, что она на него ответит. Следователь не разбирался в психологии, хотя она ему здесь все равно мало бы помогла. Возможно, это было даже плюсом для следователя, как уже говорилось, Вадим не очень то любил возглавлять какие-то расследования, и вопросы он придумывал на ходу, в отличие от Марка, у которого всегда была своя определенная схема. Поэтому эти паузы, эта неторопливость Марины давала возможность следователю хорошо подумать, а потом уже говорить. А сама она сидела, не шевелившись и продолжала смотреть в пол, покрытый изношенным линолеумом. Вадим продолжил:
— Чем вы занимаетесь, Марина? — задал вопрос следователь.
— Я учитель, но иногда еще подрабатываю в другой отрасли, — в полголоса сказала она.
— На вашей работе были те, кто хорошо знал вашего мужа?
— Нет, — опять в полголоса ответила она.
— А вы сами знали кого-нибудь у него с работы? — спросил он ее.
— Да, знала. Хотя это, можно сказать, и не с его работы, — здесь Вадиму показалось, что Марина, сказав эти слова, немного оживилась, и это было так. Главное, что он сумел ее немного разговорить.
— Кого же? — уточняя спросил он.
— Моя знакомая — Рита Хогина. Я ее с самого детства знаю. Она, в общем, хотела сделать репортаж о работе Ильи, — Марина закрыла лицо руками. — Какой ужас! Это она во всем виновата!
— В смысле? — задал вопрос Вадим. Слова Марины ввели его в ступор и ошарашили.
— Я не могу вам объяснить.
— Ну как так? А вы все-таки попытайтесь, хоть это и будет принято во внимание, но перекидывать на кого-то стрелки, без оснований лучше не стоит, — сказал следователь.
Марина опустила руки и сидела молча, где-то секунд тридцать, а Вадим успел за это время даже полазить немного в телефоне. Он продолжил.
— Ну, хорошо, как вы думаете, зачем она это сделала?
— Я не знаю, — Марина снова будто оживилась и повысила тон, он стал каким-то более раздраженным и разгневанным. «Сумасшедший дом какой-то,» — подумал Вадим.
— Ну, тогда с чего вы взяли, то, что именно она могла это сделать? — спросил он.
— Я не могу объяснить это, — и тут она даже подняла свои глаза и посмотрела на Вадима. Секунд пять она не отрывала глаз от него, ее лицо напряглось, было ощущение, что она будто бы что-то вспоминает. И тут все-таки она начала говорить. — Я где-то вас уже видела.