В Будапеште. От русской крысы, Юрия, дружка Джека Уиллиса.
Черт! Если бы Веррис сразу нанес воздушный удар по яхте Уиллиса, пока они с Броганом на ней сюсюкали, как две малолетки, дерьмо не всплыло бы кверху. Младшему не пришлось бы объяснять, что он клон, нужда в обряде посвящения отпала бы сама собой.
Нет.
Такой ход был бы проще, но не следует забывать и о симметричности замены Генри на Младшего путем устранения первого. Какая красивая, элегантная, идеальная комбинация! Броган ее вполне заслужил. Самодовольный наглец, корчащий из себя убийцу с золотым сердцем, отказался, побрезговал работать в «Гемини» на бывшего командира. Как если бы он был слишком хорош для «Гемини».
Броган наверняка взбесился, узнав, кто такой Младший. Генри отказал Веррису, но Веррис все равно его достал. И не просто достал – Клэй вырастил Младшего для «Гемини», буквально вывел его для этой цели. Если кто и слишком хорош, то это – Младший. Уж точно слишком хорош, чтобы тянуть лямку в РУМО и прочих вшивых конторах.
– Значит, это произошло не по ошибке? – Младший оперся кулаками на крышку стола и наклонился вперед. – Не то чтобы ты кому-то заделал ребенка, а потом пошел на попятный и взял меня к себе? Нет, ты все решил заранее. Ты поручил ученому сделать человека из другого человека.
– Все не так, как ты…
– Нет, так! – Парень выпрямился, глянул на себя, приложив растопыренные пальцы к груди и животу, словно сомневался в собственной реальности. – И почему из всех стрелков в мире ты послал к нему именно меня?
– Потому что он – твой черный фантом. Ты должен был сам с ним разобраться.
Младший сузил глаза.
– Может, мой черный фантом – это ты?
Черт! Желудок Верриса скрутило узлом.
– Ты лгал мне, что родители подбросили меня в пожарную часть. Я тебе верил! Знаешь, каково мне было?
– Это была вынужденная ложь.
– Никто тебя не вынуждал! Ты сам решил сделать это со мной! – Младший замолчал с выражением потерянности и горечи. – Ты хоть понимаешь, как мне сейчас больно?
У Верриса лопнуло терпение.
– Фигня!
Младший разинул рот. Такого оборота пацан не ожидал.
– Ты забываешь, с кем говоришь, Младший! – бросился в атаку Веррис, пока парень не успел опомниться. – Я воевал! Я видел, как у солдат срывает крышу, потому что от них требовали невозможного! Я дал себе клятву, что никогда не допущу, чтобы подобное случилось с моим ребенком. Ни одной твари не позволю вытравить дух и силу из моего сына и отбросить его в сторону, как тряпку. И я сдержал свое слово! С тобой такого никогда не случится – я об этом позаботился. Ибо у тебя есть то, чего никогда не было у Генри Брогана, – любящий, заботливый, реальный отец, который каждый божий день повторяет: «Ты любим!», «Ты мне дорог!». Господи, сын мой, весь смысл был в том, чтобы передать тебе все качества Генри без его недостатков, все его таланты без его страданий! Вот что я сделал!