Какая-то женщина… нет, какая-то сучка, сидела на ее стуле, у ее окна, пялясь на ее вид делового центра Саванны. Все обычные утренние посетители знали, что это ее место. Что эта тварь возомнила о себе?
Тварь обернулась, и Ласситер все поняла.
– Сюрприз! А я жива, – агент Закаревски улыбнулась тысячеваттной улыбкой человека, не знакомого с воспалением десен, запорами и гипертонией. – Не повезло вам!
* * *
Больше всего бары округа Колумбия нравились Делу Паттерсону проницательностью местных барменов. Они четко улавливали, когда клиент не в духе и не хочет болтать о последнем матче, детях, бывшей жене или работе (последнего Дел изначально не мог себе позволить). Бармены вовремя и без напоминания подавали напитки и не лезли в душу спешащим в ад. Путешествие в ад – процесс, растянутый во времени; бармены округа Колумбия старались не мешать постепенному увеличению темпа движения.
Когда на стойку перед ним поставили банку кока-колы, Паттерсон решил, что у него начались глюки от угрызений совести – она вечно просыпалась и дергала за рукав в самый неподходящий момент. Дел прикрыл веки. «Ты на сутки опоздала и не оплатила прежний счет, – мысленно сказал он совести. – А теперь убирайся, и без ордера на арест не возвращайся».
Открыв глаза, Дел увидел банку на месте, а рядом – на высоком стульчике – Генри Брогана собственной персоной. Это уже не глюк – какой бы нечистой ни была его совесть, такой мощью воображения она не обладала.
– Ты же знаешь, что тебе нельзя, – сказал Генри, придвигая к себе бокал виски.
Паттерсон коротко, невесело усмехнулся.
– Я удивлен, что тебе не один хрен.
– Во время твоей вахты меня пыталась замочить целая орава террористов. Но это не значит, что мне нравится наблюдать, как ты убиваешь себя алкоголем.
«Нет, это действительно Генри», – понял Паттерсон и почувствовал себя еще хуже. Его подопечного отличали цельность и порядочность – такие качества, считал Паттерсон, заложены в человеке от рождения. Он понятия не имел, как РУМО додумалось всадить когти в такого кадра, как Генри, но был уверен, что ответственным за это, включая самого Паттерсона, придется гореть в аду.
– Лаборатория «Гемини» демонтирована, – сказал куратор. – Программа клонирования закрыта.
– А что с Младшим? – вроде как беспечно спросил Генри, однако Паттерсон уловил в его голосе намек, что вне зависимости от ответа снайпер эту тему не оставит.
– Младший неприкосновенен. Его никто не станет тревожить. И кстати… Мы проверили – других клонов нет.
Генри кивнул.
– А ты что?
Паттерсон уклончиво потупился, подавляя желание сказать Генри, что нельзя быть таким порядочным.