Наконец он заметил кого-то из обслуживающего персонала. Невысокая полная женщина средних лет с короткими седыми волосами. На ней были красные поношенные кеды с огромным высунутым языком, юбка до колен и футболка размера на два больше, чем нужно, с логотипом «Роллинг стоунз». На шее – красные пластиковые четки.
Женщина заметила его и, даже не спросив, кто он такой, одарила чудесной улыбкой и пошла навстречу.
– Добрый день, – приветливо сказала она.
Когда на него устремились голубые глаза невиданной чистоты, Бруно как будто коснулась необычайная благодать.
– И вам день добрый, – проговорил он с запинкой, стараясь скрыть свою грусть. – Я ищу человека, который попал сюда, к вам: сторожа церкви Божьей Благодати. Его имя Уильям, но все зовут его Банни.
Женщина как будто нахмурилась.
– Да, он здесь, – подтвердила она. – Вы его друг?
– Да, – кивнул Бруно. – Узнал вот, что Банни захворал, и решил его навестить. – Он тут же почувствовал, что женщина ему не верит. Может, даже заметила бутылку, спрятанную за пазухой, но ничего по этому поводу не сказала.
– У него нет друзей, – проговорила она вполголоса, будто не хотела, чтобы ее услышали другие пациенты.
– Сестра Никла, можете подойти на минутку? – позвал кто-то от входа в палату.
Женщина повернулась к девушке, очень хорошенькой, которая принесла тазик с полотенцами. Бруно поразился, узнав, что перед ним монахиня.
– Сейчас иду, – откликнулась женщина и снова повернулась к Бруно. – Вам здесь не место, – произнесла она очень мягко. Потом неожиданно подняла руку и погладила его по небритой щеке.
Эта ласка ошеломила его. Каким-то таинственным образом он уверился: сестра знает, что ему осталось недолго, и хочет дать понять, что все хорошо, что не надо бояться.
– Вы неверующий, – вздохнула монахиня. – Жаль.
– Я усвоил, что мир лежит во зле, – сказал Дженко, решив, что дальше притворяться бесполезно. – Если Бог создал мир, значит и Он – зло. В сущности, достаточно посмотреть, как Он обходится со своими возлюбленными детьми. – Он обвел рукой переполненную палату.
Никла одарила ждущих помощи сочувственным взглядом.
– Я называю это место «гаванью» не потому, что здесь последний причал. В действительности их плавание еще не началось и место, куда они направляются, похоже на безбрежное теплое море.
Бруно подумал о Мэг Форман, ему показалось, что женщина читает в его сердце, как в открытой книге.
– Море, нарисованное рукой ребенка, – вымолвил он неожиданно для себя.
Никле уподобление понравилось:
– Но Бог и есть ребенок, разве вы не знали? Поэтому Он причиняет нам зло, не отдавая себе отчета.