– Чего нет? – присел на пенек, которого только что в помине не было, дядя Ермолай. – Не откажусь. Только, думается мне, ты сюда, Александр, не трапезничать пришел, посередь второй-то русальной недели?
– Так и есть. – Я оттопырил пальцем плетеное из травы кольцо на своей шее. – Есть кое-какие дела.
– Ревенка. – Дядя Ермолай принял от моего слуги кусок хлеба, посыпанный солью и увенчанный изрядным шматом сала. – Не хочешь, стало быть, при Водянике состоять? Чего так? Он ведьмака точно под водорослями не схоронит, не иначе как в свою свиту запишет.
Вот такой у него незатейливый юмор.
– Мне и на земле хорошо, – резонно заметил я, дернув ногой, в которую щекотно бились мальки. – Дел как грязи, времени на все не хватает. Когда тут тонуть?
– Да прямо сейчас! – весело крикнул девичий голос. – А ну, бабоньки, тащи его в омут! Нам такой кавалер ох как нужен!
Это были не мальки! Мою ступню, оказывается, щекотала глазастая русалка, имя которой я, естественно, уже не помнил.
Точнее – щекотала она ее секунду назад, а сейчас все изменилось. Она вцепилась в нее как клещ, второй же ногой завладела пакостная Лариска, которую я сразу же узнал.
– Как он Аглайку-то прошлый год ублажал! – визгливо гомонила она, стягивая меня с берега в воду. – А мы что же? Мы тоже хочем!
– А ну отпустите его! – завопила Жанна, вскакивая на ноги. – Я сейчас… Полицию вызову!
Даже я улыбнулся после таких слов, хоть мне было и не до смеха. Если первая русалка больше дурачилась, то Лариска всерьез нацелилась на какую-то гадость, я это понял по злым отблескам в ее глазах.
– Эй-эй! – я уперся руками в ускользающий берег. – Заканчивай уже! Между прочим, я в гневе неприятен!
– Лариска, ты чего, в самом-то деле? – опешила та русалка, которая мне ногу щекотала. – Не глупи!
Но разошедшаяся злюка никого уже не слушала, в ее глазах пылали мертвые зеленые огоньки, а сила, с которой она тащила меня на глубину, была впечатляющей. В прямом смысле слова – нечеловеческой.
Дядя Ермолай, поняв, что происходит неладное, было рявкнул нечто грозное, но я слов уже не разобрал, поскольку после очередного резкого рывка вода накрыла меня с головой.
Зато разобрал, что гаркнул другой голос, не менее грозный, и немного булькающий:
– Что творишь!
Звук удара, похожий на тот, с которым большая рыбина бьет хвостом по воде, бабий визг, и я понимаю, что снова свободен.
Вынырнув, я еще успел увидеть серебристый росчерк парящей в воздухе русалки. Похоже, что пакостную Лариску тем самым ударом выбросило из воды, как рыбу на сушу. Она хвостатой ракетой промчалась над речной гладью, на секунду застыла в воздухе, а после с громким плеском снова плюхнулась в воду, уже на изрядном от меня расстоянии.