Она прикусила губу и засеменила быстрее, потому что Стас резко увлек ее от лифтов, возле которых собралась порядочная толпа. Людям порой и пару этажей пройти тяжело. Ей нет.
— Я могу и по лестнице.
— Замолчи, — угрожающе прошипел он и Маша обратила внимание, как ходят желваки на его скулах, как быстро бьется жилка на его шее. Его тело было напряжено, и поступь была резкой, как сильные доли в музыке.
Она должна была испугаться, все его поведение было рассчитано на это. Но ей не было страшно. Только острое возбуждение пронизывало тело до самого сердца, которое так часто билось. Она даже не вскрикнула от испуга, когда он внезапно рванул ее в сторону и припёр к стене. Она осмотрелась и поняла что они в какой-то странной затемненной нише. Она попыталась выглянуть из-за плеча Стаса, но он загораживал ей даже свет, нависая, подавляя, сводя с ума.
Она, сглотнув, облизала губы и наконец, решилась взглянуть в его бушующие гневом глаза. По его лицу казалось ему хочется разорвать либо её, либо то что на ней.
— Стас… нислав Алексеевич, — дрожащий голос выдавал ее острое возбуждение и страх. Но страх был не перед ним, а перед собой. Она боялась, что прямо сейчас начнет буквально валяться у него в ногах, чтобы он погасил тот жар, что разгорелся в её теле.
Голова кружилась и она прижалась затылком к прохладной стене, лаская взглядом мужское словно высеченное из камня лицо.
Он вдруг сделал резкое движение рукой, так что Маша вздрогнула, и прижал четыре пальца ей между ног. Это, дьявольски интимное прикосновение, обожгло все нервные окончания, что вызвало протяжный стон. Там было влажно, и он не мог не почувствовать это.
Он прикрыл глаза, что-то проворчал и прижался лбом к ее, чтобы прорычать:
— Маленькая сучка.
Она тихо рассмеялась, на такое откровенное проявление слабости по отношению к ней.
— Вы ревнуете, — констатировала она факт.
— Раньше даже не знал, что умею, — после этих тихих слов он резко отпрянул. Ему не понравилось подобное признание, вырвавшееся невольно. Взгляд стал просто колючим, но это не помешало его руке тянуться по телу вверх, по животу, собирая ткань.
Маша задержала дыхание, когда его крупная ладонь сжала девичью грудь. Она учащенно вздымалась, а сосок неприятно натирал ткань футболки. Она вскрикнула — её словно пронзило током — когда его большой и указательный пальцы сжали бутон через ткань и потянули. Несильно, но бесконечно волнующе.
— Ты говорила, у вас ничего нет.
— Так и есть, — еле слышно прошептала она, чувствуя, что сейчас в голос закричит от полноты чувств.