— И ты дала?
— Зачем это? Домашнего не дала. Но он так настаивал, что я упомянула о твоей аптеке. А он разве к тебе не заезжал?
— Мне ничего не передавали.
— Странно, очень-очень странно, — произнесла Наташа мечтательным голосом.
— Наташа, дорогая моя. Я очень рада, что дела у тебя идут отлично. А вот у меня не очень. Поэтому, пожалуйста, спустись на минутку ко мне на землю и скажи, где я могу найти Женю.
— А при чем здесь этот Женя?
— Где он?
— И ты мне ничего не расскажешь? — в голосе Наташи послышалась детская обида.
— Нет, — отрезала Аня.
— Вообще-то у меня есть его телефон. Можешь записать. Но работает он обычно на даче. Адрес ты знаешь. — Наташа обиделась.
Записав телефон, Аня с досадой повесила трубку. На примере Наташи она имела возможность лишний раз убедиться, как счастье оглупляет людей.
По означенному номеру Ане вкрадчивым и нежным голосом Жени пропел автоответчик:
— Привет, крошка. Подойти никак не могу, у меня полно работы. Если тебе не с кем поболтать, дождись длинного гудка.
Аня еще раз хлопнула трубкой по корпусу телефонного аппарата. Тот жалобно звякнул. Сначала Наташино праздное любопытство, потом механическая фамильярность автоответчика вывели Аню из себя.
Из дому она выбралась во второй половине дня. Езда по мокрой дороге заставила ее успокоиться и сосредоточиться. Она не могла не признать, что Женя имел все основания отомстить ей — ведь она сожгла его негативы, его работы. Между прочим, если она их сожгла, откуда же взялась эта фотография?
Когда Аня въехала на территорию небольшого дачного поселка, повалили хлопья снега. Ее ветровое стекло мгновенно залепило, дворники почти не справлялись с мокрыми белыми комьями. Аня сбавила скорость и до боли в глазах всматривалась в снежную пелену. Впору было пожалеть о своей горячности. Лучше бы ей сидеть дома, в тепле и попытаться простить Женину мальчишескую выходку.
В окнах домов, мимо которых она проезжала, свет не горел. Ни одной живой души по дороге ей не встретилось. Аня ощутила себя затерянной среди снежной бури.
Точно так же никаких признаков жизни не было заметно в деревянном доме, где она провела последнюю солнечную неделю осени. Где она словно впала в странную дремоту и где у нее появилось впечатление, что крови в ее теле все меньше и меньше.
Аня остановилась у калитки. Та была распахнута и скрипела на ветру.
Ане стало не по себе. Когда цель ее была уже почти достигнута, ей внезапно расхотелось пожинать плоды своих усилий.
Ну что такое она может сказать Жене, чтобы это его поразило? Кажется, внешний мир совсем не заботит его, проявления реальности — только материал для его черно-белых картинок. Тем более что сделанного не воротишь. Фотография напечатана, а глупую выходку с проколотыми глазами можно простить. И потом, разве она сама нисколько не виновата? Пора научиться нести ответственность за собственные поступки.