Все это Виктору удалось узнать, как только он выпросил чашку кофе у общительной секретарши Ирочки, намекнул ей, как она привлекательна, и выдумал несколько историй из своей неудачной личной жизни. Метод примитивный, но он всегда срабатывает.
Пока Виктор задушевно болтал с девушкой, главный редактор оделся и покинул кабинет.
— Теперь, надеюсь, вы представляете себе, — сказал редактор на прощание, — нашу небольшую, но благодарную аудиторию. Приносите ваши работы, посмотрим, что можно для вас сделать.
После чего главный редактор журнала, в котором Виктор не согласился бы работать ни за какие пряники, сослался на назначенную встречу и откланялся.
Непроверенными остались два номера — меценатовский и Евгения Рыкова.
Добраться до мецената оказалось не так уж сложно, если воспользоваться рассеянностью и доверчивостью все той же Ирочки.
Большого человека звали Василий Петрович, и телефон его Виктор запомнил наизусть. Заодно Виктор прихватил Ирочкин экземпляр журнала.
Ирочка, видимо, не была подлинной ценительницей искусства, и журнал, в котором она работала, ее не интересовал. Под стеклом у Ирочки была выставлена целая галерея портретов, сделанных бытовыми фотоаппаратами в разгар каких-то домашних вечеринок. На фотографиях вполне одетая Ирочка восседала на коленях у самых разных, но всегда одетых молодых людей и улыбалась с этих фотографий счастливо. Интересы Ирочки не предполагали такой изощренности, которая царила на страницах журнала «Искусство для искусства».
— Вы говорите Василий Петрович, — перебила Аня Виктора на этом месте. — Фамилия его не Матросов?
— Матросов. А вы знакомы с ним?
— О да, Василий Петрович Матросов — мой куратор по проекту «Ночная аптека». Очень ответственный, жертвенный чиновник. Сгорает на работе, не делая границы между служебной и личной жизнью.
— Что это вы так сердиты на него? — заинтересовался Виктор.
— Нет, не сердита. Но ужинать с ним у меня никогда не появится желания. А он из тех людей, которые не в состоянии поверить, когда им говорят «нет», и совершают все новые и новые попытки.
— Начальник-зануда — это целая социальная проблема. — Виктор понимающе усмехнулся. — Так, значит, он ухаживает за вами.
— К несчастью. Не ожидала, что у него есть подобное тайное увлечение — порнографический журнал. Не так прост оказался господин Матросов.
— Не порнографический, а эротический, скажет он вам. — Виктор важно надул щеки и заговорил сановным басом, изображая Василия Петровича.
Аня рассмеялась:
— А вы можете объяснить, в чем разница между двумя этими понятиями? Разве они не служат одной и той же цели — разжигать похоть?