— Не все так просто, Анна. Когда вы вчера рассказывали мою же собственную историю с походом в редакцию и в мэрию, вы угадали почти все. Угадали даже про пожилую секретаршу, в которой проснулся материнский инстинкт. Но в одной детали вы ошиблись. Нужной нам страницы не хватает в экземпляре Василия Петровича Матросова. В коричневом конверте из плотной бумаги Матросов прислал вам свое очередное приглашение на ужин.
— Подождите, — перебила Аня, — но ведь секретарша сказала, что Матросов не прикасался к журналу.
Виктор уставился на Аню во все глаза. Казалось, он ушам своим не верит.
— Аня, да ведь это по вашей версии Матросов к журналу не прикасался.
— Ах, да. — Аня почувствовала, что краснеет.
— Пластиковый пакет, в который запечатывают номер для чиновника, был разорван. Задняя обложка вырвана с мясом. Хотите приложить вашу фотографию к экземпляру Матросова? Она вырвана именно из него.
— Не понимаю, зачем ему это понадобилось.
— Стареющие чиновники перед увольнением на пенсию могут оказаться такими авантюристами. Сам факт издания «Искусства для искусства» говорит о многом. И вообще, я встречал эксцентричных стариков чаще, чем молодых людей. Старикам терять уже почти нечего. Я однажды разыскивал по поручению одного клиента его несовершеннолетнюю дочь. Вы знаете, что такое сквот?
— Это по-английски? Кажется, это значит «поселяться», «заселять».
— Вот именно. Дом, выселенный под снос или капитальный ремонт, не сразу отключают от воды и электричества. И ремонтировать начинают тоже далеко не сразу. Такой пустой дом может пару лет простоять без дела. Просторные комнаты с высокими потолками и широкими окнами как нельзя лучше подходят для художественной мастерской. Никаких родственников или соседей, никакой платы за коммунальные услуги. Дом занимают, как правило, художники, музыканты, устраивают там свои выставки, вечеринки. Да и просто живут, старую и самую необходимую мебель всегда можно найти, побродив по дому. Кто захочет привести на новую квартиру старых коммунальных тараканов?
— И милицию эти сквоты не беспокоят?
— С милицией можно договориться, если речь не идет о торговле наркотиками или о чем-то похожем. Гораздо больше проблем бывает с фирмой, которая взялась ремонтировать дом. Торговцы недвижимостью в конце концов и разгоняют сквот, не пренебрегая в случае необходимости даже самыми рискованными методами. Так вот, в одном таком очаровательном сквоте я и нашел девочку в голубых клубах марихуанового дыма. Самое удивительное, что я там видел — это восьмидесятилетняя глуховатая старуха в белой балетной пачке, этакий умирающий лебедь. Старуха имела здесь собственную квартиру и не желала выселяться. Она рисовала и танцевала не менее охотно, чем молодые незаконные обитатели дома, и выглядела по-настоящему счастливой. Риэлтеры к ней на поклон каждый день ходили, но ничего не помогало. Я не удивлюсь, если ремонт там до сих пор не начался.