Появление на свет мутантов разной степени отклонения от нормы приняло характер эпидемии. Иные появляются на свет до сих пор — и тогда несчастные родители и все их родственники подвергаются генетической проверке, и те, у кого найдутся дефектные гены, лишаются права заводить потомство, а сам мутант поражается в правах, невзирая на степень интеллектуального и физического развития. И, разумеется, тоже стерилизуется. И это ещё милость по сравнению с тем, что было, раньше их вообще уничтожали без разговоров. Или, в лучшем случае, если выявленный мутант был уже достаточно взрослым, выгоняли из города. Кое-где и сейчас есть целые поселения, где живут потомки таких изгнанных. С ними даже ведут кой-какую торговлю, но в город, под купол, их никто не пустит.
Но мало толку бороться с последствиями, когда не устранена причина. Когда до людей дошло, в чём дело, постройка куполов, закрывающих всю территорию городов, стала очевидной необходимостью. Количество городов сократилось — наиболее обезлюдевшие из-за голода, заболеваний и мутаций вообще прекратили своё существование, уцелевшие жители разошлись по соседям, согласившимся их принять. Так что теперь на нашем материке существует группа городов Восточного побережья, группа городов Западного побережья и группа Центральной части материка. Внутри групп сообщение идёт по подземным туннелям, а между ними — только по воздуху.
А потому Альма Свеннисен и в самом деле кто угодно, но не трусиха. Как ни тверди, что недолгое пребывание под открытым небом опасности не представляет, большинство горожан предпочтут сдохнуть под куполом, но наружу не выйдут.
Фильтрационная маска, сквозь которую можно дышать в тумане, у меня сохранилась ещё с прошлого раза. Неплохая маска оказалась, в отличие от водного фильтра, который тогда сломался уже в первые дни перехода. Пришлось довольствоваться тем, что я несла с собой, и до места я добралась изрядно обезвоженной. Но зато живой. Что ещё может понадобиться путешественнику снаружи? Тёплая одежда. Под куполом сезонные колебания температуры почти не чувствовались, а между тем снаружи весна. Уже поздняя, но всё-таки могут быть заморозки и прочие капризы погоды. Вообще-то большей частью необходимого оборудования меня обещал снабдить Свеннисен, и я оставила ему свои мерки. Но личные вещи надо брать свои, ни на кого не рассчитывая.
Вторым вопросом стало оружие. Нет, сунуть за пояс пистолет, а в рюкзак минимум запаса патронов — дело нехитрое. А вот винтовку брать или не брать? С одной стороны, едва ли мне придётся что-то или кого-то отстреливать на больших расстояниях. С другой — всякое может случиться, возможно, когда я вернусь, мне придётся срочно сматываться, и зайти домой уже не получится, как это случилось однажды. Тогда винтовку для меня спасло то, что она в тот момент лежала в камере хранения городского вокзала. Можно отдать её на хранение Стасяку, как я собиралась сделать с теми ценными для меня вещами, которые не могла взять с собой. Но вдруг и к нему забежать будет слишком рискованно? И вообще, не лежит у меня душа надолго с ней расставаться. Значит, решено, беру с собой. В разобранном виде она много места не занимает, к тому же — слава седлачековским оружейникам, своё дело они знают! — лёгкая. Попутешествует со мной в сумке, не переломлюсь два дополнительных кило потаскать.