И всё оставшееся до выхода время мы с Альмой резались на её планшете в примитивную карточную игру из тех, что зашивают в программное обеспечение любого гаджета с функциями компа.
Когда наконец молочная пелена за окошком палатки рассеялась и мы рискнули высунуть нос наружу, оказалось, что Захариев, занимавшийся накануне чисткой и сушкой участвовавшего во вчерашних исследованиях оборудования, ухитрился забыть один из анализаторов снаружи. За ночь, проведённую под открытым небом в пропитанном влагой воздухе, тонкий прибор пришёл в полную негодность. Шон расстроился так, словно это был последний анализатор в экспедиции и никакой замены ему найти было невозможно. Все попытки Альмы его утешить ни к чему не привели, тем более что охранники, вместо того, чтобы проникнуться трагедией ответственного помощника, не упустили случая позубоскалить.
— Эй, а голову ты снаружи не забыл?
— Ну-ка, ребята, срочно проверять остальное, а то мало ли что с аппаратурой творится после этого растяпы…
— Не обращай внимания, — сказала Альма Шону, но, кажется, лишь раздосадовала его ещё больше. Схватив злополучный прибор, он широким шагом подошёл к границе лагеря и, размахнувшись, запустил его в кусты. Слышно было, как анализатор упал на что-то мягкое. А в следующий миг окрестности огласил оскорблённый рёв.
И над кустами воздвигся каттус.
Вернее, конечно, будет сказать, что он перемахнул через эти кусты, да так стремительно, что никто из нас не успел даже пошевелиться. Но в моём вдруг замедлившемся восприятии каттус именно что медленно и величественно вырос над неровной линией мелкой листвы. И продолжал расти, расти и расти, пока я не сообразила, что это не зверь такой огромный, это просто прыжок вознёс его на значительное расстояние над землёй. Должно быть, его привлёк запах вчерашней птичьей тушки. Конечно, одному из самых крупных хищников этих мест птичка была на один укус, но кто будет отказываться от дармового угощения? Перекусив чем бог послал, каттус, видимо, решил устроиться тут же на дневку и мирно спал, ничуть не смущаясь близким присутствием людей — но прилетевший по голове или спине полуметровый дрын из электроники в металлическом корпусе его отнюдь не обрадовал. И когда зверь коснулся земли, обидчик оказался от него буквально на расстоянии взмаха лапы. Чем каттус и не преминул воспользоваться.
Я наконец сумела справиться со вдруг ставшим неповоротливым телом и рванула из кобуры пистолет. Дважды нажала на спуск — и, клянусь, я видела, как от туловища каттуса в месте попадания отлетали пёстрые клочки шерсти. Но уложить его сразу мне не удалось. Зверь взревел пуще прежнего, отшвырнул Захарьева, как куклу, и прыгнул ко мне. Я промедлила долю мгновения, понимая, что если не уложу его третьим выстрелом, четвёртого уже скорее всего не будет, и всадила пулю в оказавшуюся прямо передо мной распахнутую пасть с изогнутыми клыками.