— Ты просто прешься в нашу жизнь, изображая каток.
— Подумай об этом. Мы все выиграем, если у Софьи появится мать. Не говори, что быть вечно привязанным к маленькому ребенку холостяком — такая уж большая радость.
Она встает, изображая из себя хозяйку ситуации, хоть десять минут назад выглядела чуть не вымаливающей прощение грешницей у виселицы. А знаю ли я вообще эту женщину? Вряд ли. Меня подмывает бросить что-то ей в спину, сказать, что мне глубоко насрать на ее угрозы — и в гробу я видал сраный компромисс, но… мгновенно перегорает. Не перед кем метать бисер. Да и незачем.
Я потихоньку заглядываю в игровую, где Сова вовсю копошиться в огромном бассейне, наполненном разноцветному мягкими кубиками. Визжит, когда какой-то мальчишка — явно на пару лет старше — опускает ей на голову кубик, изображая «удар наковальней», и отвечает тем же, мгновенно выводя противника из строя.
Моя девочка — не маленькая и слабая соринка. Она — Клейман, нашей породы, сильная и крепкая.
И если она в свои четыре дает отпор более крепким противникам, то мне даже стыдно пасовать.
Ну и, в конце концов, грех не воспользоваться золотой головой Антона. Зря он что ли рвет всех в клочья.
Глава тридцать седьмая: Йори
На огромной выставке ледяных скульптур прямо под открытым небом не протолкнуться.
Я приезжаю чуть позже, чем договорились мы с Андреем, потому что снова умудряюсь пересесть не на ту ветку метро. Можно сказать, к назначенному месту встречи прибегаю, запыхавшись, как загнанная лошадь, но около слепленных из снега замковых ворот их с Соней нет. На всякий случай проверяю телефон: еще двадцать минут назад Фенек написал, что они на месте.
Как ненормальная верчу головой, пока взгляд не натыкается на мою «парочку»: как раз выходят из кофейни со стаканчиками в руках. Андрей терпеть не может пить кофе на ходу и постоянно подшучивает над тем, что для меня стало розовой мечтой гулять с маленьким термосом по заснеженным улицам, долго наслаждаться вкусом горячего кофе и мысленно работать над книгами. Интересно, если я спрошу, как продвигается расследование с загадочным «А», это будет слишком явный намек?
Соня идет первой и, ожидаемо, встречает меня хмурым недовольным взглядом. Молча и явно с вызовом протягивает… милую термокружку с парочкой миньонов из популярного мультфильма. У нее такая же, но миньон один и одноглазый. Пока пытаюсь придумать достойную благодарность, Андрей показывает свою: с клыкастой фиолетовой монстрятиной из того же мультфильма.
— Я обязательно вымою ее перед тем, как вернуть, — говорю я, почему-то чувствуя сдавливание в горле как перед слезами. Я слишком романтична, конечно, но так хочется видеть в этом жесте что-то большее, чем просто купленные в одном магазине термокружки из одного набора.