— Диван или кровать? — Я нарочно выбираю двусмысленную фразу, чтобы увидеть, как торжественно спадет фальшивая маска Пьеро, и под ней обнаружится Саблезубая Настоящая Лена.
— Где захочешь… — Она тут же «включает» режим кошки: готова, хочет хоть сейчас лишь бы получить меня обратно.
Хрен бы там.
— Лен, да я лучше дрочить буду, чем снова с тобой трахаться. Так что раз тебе по фигу, то ты спишь на диване. Утром отвезу тебя на вокзал.
— Мои документы…
— Значит, в гостиницу.
— Ты просто… бессердечное говно, — распаляется Королева.
— Рад, что через полтора года ты, наконец, прозрела.
Хорошо, что в наш разговор вторгается сонный голос Совы, которая смотрит на ночную гостью с явной злостью. Приходится взять дочку на руки и закрыться с ней в детской. Кажется, сейчас нам предстоит серьезный разговор на тему женщин в моей жизни. В частности, о «саблезубой тигле».
— Она снова будет с нами? — Сова нарочно отворачивается, покрепче прижимая к груди свою любимую игрушку.
Даже немного грустно: моей малышке всего четыре, но у нее уже проявляется характер и женские повадки. Обижается, дуется, громко сопит. И рядом нет никого, кто бы сказал мне, как объяснить ребенку, что даже если в нашей с ней жизни появится другая женщина, это не будет означать, что я стану меньше любить свою принцессу. Каждый раз как по минному полю. Можно смело сказать, что ни с одной женщиной мне не было так сложно, как с той, которая часть меня.
— Сова, слушай… — Я хочу ее обнять, но она так сжимается, что любой физический контакт точно будет встречен в штыки. — Иногда случаются неприятности. Особенно у взрослых. Люди оказываются в беде. И им нужно помогать.
— Даже тиглы? — ворчит моя малышка.
— Даже тиглы, — нарочно не исправляю я. — И даже тигл нельзя выгонять на улицу посреди ночи, потому что там их могут обидеть. То, что она здесь, ничего не значит. Это просто на одну ночь и все.
Соня возится в кровати, потом медленно поворачивается и прячет нижнюю часть лица за ушами игрушечной совы.
— Обещаешь? — Уверен, что примерно с таким же лицом испанские инквизиторы брали клятвы отречься от ереси. Сказать «нет» просто невозможно. Только если потом сразу на костер.
— Обещаю, принцесса.
Может быть, я веду себя неправильно, но воспитание детей — это всегда лотерея. Узнать, угадал или нет, можно только намного позже, а до этого просто довериться интуиции. Самому, блин, ненадежному советчику.
— Почитай мне, — просит Сова и в знак примирения потихоньку двигается в мою сторону. — Про Храброго Совенка.
Я читаю медленно и обстоятельно, практически, вживаясь в роли, чтобы дочка отвлеклась от плохих мыслей и полностью окунулась в сказку. Сначала Соня смеется, иногда злится, но когда я подбираюсь к последним абзацам, моя личный Храбрый Совенок уже сладко спит, устроив щеку на ладошке, совсем как маленькая булочная фея. Теперь я точно понимаю женщин, которые пишут, что уровень милоты ребенка вызывает желание его укусить.